По лагерям

Вечерело. Янтарные разливы легли на дальнем конце Поляны, тесно заставленной тёмно-зелёными пирамидками небольших елочек. Я шмыгнул носом и ощутил прохладу.

Финниган подорвался и стал вслушиваться, его пышные брови изогнулись. Охотник всегда видит и слышит дальше.

К Поляне с раскидистым дубом приближались более десятка маленьких зелёных тварей похожих на гоблинов с дубинами в руках. Глаза их, до того суженные и нелепые, иногда выражали тупое неистовство, в момент, когда зубастая, немного даже потешная, пасть производила дикие вопли.

Но наших не напугать, тем более такой ватагой пустых безумцев. Не торопясь, все повставали, дружно лязгнули мечи.

Пораскидаем врага!

В паре метрах, слева от меня, Финниган наносил удары мечом по щиту увальня, который грозно сипел и скалился. Щепки летели во все стороны, и вот деревянный щит на глазах превратился в труху, только умбон остался. У охотника добротное оружие и техника владения на высоте. Что может зеленый увалень с дубиной в руках и рассыпавшимся щитом? Упал да истаял, только я отвел взгляд.

Я кинулся вправо – там Shadow сражался сразу с двумя зелеными ватажниками. Я поспешил на помощь, обходя неприятеля.

Влево, вправо, выпад, влево, вправо…

Xp+

Зеленые существа не понимали перевеса в силе, не думали, потому все разом и полегли.

Xp+

Xp+

Xp+

Xp+

Через пару минут наша компания дружно переговаривалась, сев полукругом возле дуба. Кто-то доставал сосиски, пили вино, закусывали марошкой.

– А чего это на вас часто нападают? – поинтересовался я у одного Shadow.

– Чуят, да нападают, чего им…

Как и положено всякой порядочной поляне, она была окружена густым лесом. Как супостатам получалось слышать нашу компанию, я решительно не понимал. Потому и такой ответ устроил. Вообще меня стали устраивать любые ответы, ибо я понимал, что сам не знаю ничего.

Финниган, видно почувствовав мою растерянность, вдруг посоветовал:

– Пойди к Кухену, торговцу в Лагере у Болота, он поможет тебе почувствовать душу. Тогда яснее станет, чего тебе дальше делать.

– Кухен ведь обычный торговец, как он сможет мне помочь?

– Дорога приведет путника.

– И все? Больше ничего не скажешь? Что мне вообще со всеми этими знаниями делать?

Финниган молчал, потом отщипнул травку, положил в рот и начал говорить, пережевывая:

– Я скоро начну повторяться, – Охотник вытер пышные кустистые усы. – Ты задавался вопросами, о которых местные ни сном ни духом? Замечал странности мира?

– Финниган, – я выдохнул, – мне сложно, совсем не понимаю, вы толи шутите, толи всерьез что-то затеваете. Душа, миры, память мира или как там… да откуда мне все это знать?!

Финниган посмотрел, оскалившись:

– Куда ж ты денешься?! Все ты знаешь, ученый же.

Да, читать-писать умею, книги видел, картины. Грамотный я. Ученый. Этим словом таких называют. Чего скалиться то?

Но все же Финниган вселил некоторую уверенность, и я приосанился, почувствовав себя умнее.

– Уясни, не все могут пробраться в Дикий лес, далеко не все.

– А кто может?

– У кого есть душа; тот, кто возник когда-то.

– Финниган, пожалуйста, подробнее, откуда возник?

– Я не знаю откуда возник ты, это предстоит выяснить тебе самому. – Дальше Финниган говорил неуверенно, – но я знаю, душа моя знает, есть отправная точка, мир, в котором мы возникаем. Для этого должны сложиться определённые условия. И это все, что я могу сказать с уверенностью про возникновение.

Условия, какие ещё условия? – думал я.

– Финниган!

– Что?

– Как ты понял, что я возникший, что у меня есть душа?

– Ты путник.

Ладно, допустим! – думал я про себя, чтобы не сбить охотника с правильного лада.

– Финниган, что за куполом?

– Парень, веришь или нет, я не знаю. Говорят, там еще один мир, но я в этом сильно сомневаюсь.

Дальше я задавал полным-полно разномастных вопросов, на которые Финниган либо не знал ответа совсем, либо давал робкие догадки.

Потом в беседе вновь пошла конкретика, но к тому моменту я не помнил, с чего начали:

– А Лес, что это такое?

– Скорее всего – еще один мир, нежели продолжение нашего.

– Постой, – меня поразила идея, – значит нам под силу путешествия между мирами?

– Есть пределы. До сих пор никто не может сказать, почему и как возник Дикий Лес, и вообще, зачем нужен, но я намериваюсь переселиться сюда.

– А когда мир достроят, проход закроется… – сказал я в слух.

– Вот видишь? Твоя душа знает об этом, потому ведь, что часть мира. Так держать!

Но ничего путного от охотника я уже выведать не смог, он начал путаться, повторяться, говорил неуверенно. Я понял – предел. Он ведь не создатель.

Напоследок я спросил у Финнигана:

– Дружище, а как меня зовут?

Тот искренне удивился:

– Откуда мне знать? На тебе не написано.

***

Возвращался легко – по ступенькам, и вброд, пересекая реку на довольно слабом течении. Только ноги подмочил. При возвращении тропинки вытворяли странное, делаясь то узкими, то расширяясь до большой просеки, словно Лес не мог определиться.

До радужного прохода добрался без приключений: ветра след простыл, а твари точно попрятались по берлогам. Краем уха я слышал парочку, но получилось прошмыгнуть мимо, обходясь без боя.