По линии взлёта

Маленькая фигурка на огромной сцене. Она встала перед микрофоном, зажатым в штативе. Заиграла ненавязчивая мелодия, которую я слышу впервые в жизни.

Лицо Лоры показывают крупным планом, и я вижу, как предательски дрожат её губы. Она очень сильно волнуется, как перед нашим совместным выступлением. Тогда мне удалось её успокоить. Кто-нибудь помог ей сегодня?

- «Прости, - тихо начинала девушка, словно боялась, что громкий голос спугнёт, - шепчу я в тишину, - тебя забрать я не могу». Не плачь, я здесь, всегда с тобой. Ты нужен мне. Ты мой родной. Пройдёт зима, настанет день, когда шагнёшь ты в мой апрель. Я заберу тебя с собой. Не сомневайся, ты постой!

По спине пробежал озноб. Не помню, чтобы что-то кроме музыки Вита вызывало во мне отклик. Но этот незамысловатый текст, вкупе с пронзительным голосом девушки, коснулись, казалось, забытой частички моей души. Мне это не нравится, но я продолжаю пялиться в экран, навострив уши.

Музыка становиться агрессивнее, набирая обороты,  как всегда бывает ближе к припеву. И Лора следует за мелодией. Позади неё оживает экран: кто-то включил проектор. Картинка живая. Кучерявая девчушка лет десяти бегает за маленьким светловолосым мальчуганом. Она пытается поймать его, но он все время ускользает: слишком шустрый и юркий. Даже сквозь два экрана видно, как им весело.

Откуда такой резкий контраст между тем, что мы слышим и видим? В чём задумка?

Я не успеваю задать вопрос, как Лора вновь запела немного дрожащим, словно надломленным голосом:

- Мой голос больше не звучит в том доме, где мой братик спит. Чужая я, чужие сны, чужие окна до весны. Мой голос больше не звучит в том доме, где мой братик спит. Чужая я, чужие сны, чужие окна до весны!

У меня отваливается челюсть, когда показывают следующее видео, где дети уже постарше. Кудрявая девочка – это Лора. Без сомнений. Мальчик – это её братик?

Озноб усиливается. Обхватывает все мое тело своими жёсткими тесками. В груди происходит что-то невообразимое – предчувствие заскреблось, словно игривый котёнок, не знающий, что его игра может причинить боль.

Ничего плохо ведь не случилось? Лора?

Богато обставленная комната, в центре которой пацан пытается задуть свечи, но у него не получается, лишь щёки раздуваются все шире и шире, как у хомяка. Девочка подкрадывается сзади, легонько дует. Свечи гаснут. Мальчик быстро понимает, что что-то не так. Оборачивается, видит её, заливающуюся от смеха. Он возмущается, но девочка принимается его щекотать. Теперь они оба хохочут.

Я невольно вспоминаю Снежу, и моё сердце топит волна теплой жидкости. Жалко, что не слышно звука. Я бы послушал, как звучит беззаботный смех этих двоих. Но когда Лора запела вновь, любопытство сменилось на горечь.

- Я знаю, ты боишься тишину, возможности остаться одному. Ты думаешь, не нужен никому. Скажу тебе открыто, я не лгу. Я не забыла, я тебя люблю. А стены давят, я почти дошла. Я цель поставила, почти смогла. Зима уже прошла, настал апрель. Мы этой буре больше не откроем дверь!

О чём девушка хочет нам сказать? Что случилось в этом райском месте? Я напрягся не на шутку, когда картинка за её спиной вновь сменилась. Вопросов становится ещё больше.

На следующем видео эта парочка уже совсем взрослая. Они сидят в кафе, поедают мороженное. Парнишка отвлекается, засмотревшись на какую-то светловолосую девочку. Лора двигает бровями, подавая знаки тому, кто снимает их на камеру. После чего она окликает своего брата, предлагает ему попробовать шоколадный рожок, который держит в руках. Бедный парнишка наклоняется за лакомством, но коварная сестра, мажет ему нос. Парень возмущается, озирается по сторонам, застеснявшись, но затем решает отомстить сестре. Он шлёпает своим мороженным на палочке по губам Лоры. Я ожидаю, что она разозлится, но вместо этого девушка смеётся, слизывая молочный десерт. Удивительно. И полностью противоречит с образом, которым я её наградил.

- Мой голос больше не звучит в том доме, где мой братик спит. Чужая я, чужие сны, чужие окна до весны. Мой голос больше не звучит в том доме, где мой братик спит. Чужая я, чужие сны, чужие окна до весны!

Парочка на экране обнимается, замирает, словно их фотографируют. И видео останавливается на этом снимке, синхронизируясь с последними звуками печальной мелодией.

Я перевожу взгляд на Лору, а в голове все ещё звучит её голос. Щеки раскраснелись, а глаза блестят от влаги. И дураку видно, что она сдерживается из последних сил.

Зал, естественно, аплодирует, но этот звук заглушает мое собственное сердцебиение и громкий всхлип Ули.

- Она потрясающая! – По частоте всхлипов понимаю, что девушка ревёт, словно дождик проливной. – Не зря я голосовала за неё. Это выступление даже лучше, чем ваше совместное.

Не могу с ней не согласиться. Никогда так заворожено не следил за происходящим. Дьявол, я весь обратился в слух!  Никто кроме Вита никогда не заставлял меня полностью забыться. И это удалось девушке, которую я на дух не переношу. Хотя сейчас ненависть к ней поугасла.