По линии взлёта

- А о тебе она не переживала? – Мой голос тихий и такой же слабый, как я сама.

- Нет. – Он поджимается губы. – Мама говорила, что я сильный и со всем легко справлюсь.

Улыбаюсь против воли. Мама была права всегда и во всем.

- Она сказала мне, что я должен позаботиться о тебе.

- Обо мне? – опешила я, прибавив голос от неожиданности.

- Да. – Захар опустил голову, уставившись в свои ботинки. – Я, правда, пока не очень знаю, как о тебе заботиться, но скоро я вырасту и научусь. И тогда ни тетя Оля, ни дядя Фил не смогут тебя обидеть.

В груди разлилось тепло. Я закусываю нижнюю губу, задерживаю дыхание, чтобы сдержать всхлип. Брат поднимает на меня свои шоколадные глаза, обрамленные пушистыми ресницами.

- Только не реви, - простонал он, увидев мои заблестевшие глаза, наполнившиеся солёной влагой.

Улыбаюсь, оголив зубы, шмыгаю носом, затем качаю головой.

- Не буду.

Я провожу рукой по прическе Захара, зачёсывая его волосы вбок, оголяя выстриженный узор - такой он у меня модник.

- Ты поэтому потащил меня с собой в кафе? – спрашиваю, а брат усмехается в ответ. – Не потому что сам хотел?

- Не-а, - улыбается, довольный собой. – Я хотел вытащить тебя из дома, чтобы ты немного погуляла. И накормить тебя мороженым. Мама ведь говорила, что сладкое прогоняет тоску.

Да, она так говорила. Надо же, этот двенадцатилетний мальчуган оказался гораздо мудрее и ответственнее меня. Это ведь я должна была позаботиться о нём, а вместо этого заточила себя в маминой комнате, словно монахиня в келье, утопая в слезах и своей боли, думая, что мне одной плохо. В то время как мой братик ходил кругами, не зная, как вытянуть меня из болота.

- Прости, - выдыхаю я, прижимаясь к братику, рост которого уже почти поравнялся с моим. – Я больше не буду закрываться. – Его руки крепко сжали мою спину. – Хочешь, посмотрим какой-нибудь фильм? Можно пересмотреть твоих любимых Звездных войн. Потом сможем заказать пиццу и поужинать ею.

- Вера будет в ужасе! – Захару это явно понравилось.

- Ага, - соглашаюсь. – А потом можем поиграть в Playstation и…

- Круто! – обрадовался брат. – Я как раз не могу пройти уровень…

Мы вернулись домой в полной боевой готовности. Настроение у брата заметно поднялось. И его радостный голос словно бальзам на мое сердце.  Но нас уже ждали. Тётя Оля и дядя Филип застыли на месте около лестницы, будто пойманные на месте преступления, стоило нам открыть дверь и войти в дом. Я резко затормозила, поймав на себе мерзкий взгляд полного мужчины с рыжими усами.

- Ой, - брат ударился лбом о мой затылок.

- Вернулись, наконец, - в свойственной ей манере прошипела тетя Оля. Никогда не испытывала к ней ничего кроме неприязни. И это несмотря на то, что она мать моего парня.

- Что-то случилось? – приподнимаю брови, подходя к этой злобной парочке.

Ольга Семеновна, как она предпочитала себя называть, была высокой и худощавый. Её русые волосы, которые унаследовал Никита, всегда собраны в строгий пучок на затылке. Да так туго, что временами казалось, будто её глаза вот-вот вылезут из орбит. Ну, или она слишком сильно их выпучивала, показывая свое неудовольствием всем и вся. Мной в первую очередь.

Тетя Оля никогда не разделяла влюбленность своего брата в мою мать, да и дружбу Леши с моим отцом воспринимала в штыки, ведь, по её мнению, они не подходили друг другу по статусу. Мой отец был одаренным музыкантом, выросшим в небогатой семье. Он все время перетягивал все внимание на себя, оставляя друга в своей тени. Не думаю, что он делал это нарочно, понимая, что обижает друга, заставляя чувствовать себя ненужным.  Так и случилось с моей матерью. Лилия влюбилась в яркую звездочку, готовую взлететь на вершину. Но не сложилось. Автомобильная авария унесла его жизнь, навсегда погасив его свет, но оставив меня, как прощальный подарок.

Мама постоянно повторяла, что я его копия. Возможно, именно поэтому меня так недолюбливает человек, взваливший на себя наше с мамой будущее, и ненавидит тётя Оля.

Вот сейчас она смотрит на меня сверху вниз, поднявшись на пару ступенек, показывая свое превосходство.

- После смерти Лили я подождала месяц прежде, чем сделать то, что следовало сделать уже давно, - сухо выдает тётя Оля, но я готова поспорить, что внутри она ликует.

Сощуриваю глаза, не зная, к чему готовиться. Но ждать хороших новостей от этой желчной особы не приходится.

- Лиля умерла, и тебе здесь больше нечего делать! – громко провозглашает эта тварь, словно выносит приговор.

- Что? – В шоке открываю рот, поддавшись вперед, несколько раз моргнув.

- Это не твой дом, - торжество сочится из её рта, словно яд из гадюки. - И никогда не был твоим. Мой брат уже и так сделал для тебя слишком многое. Пора прекратить эту благотворительность, ведь от тебя благодарности не дождёшься. – Какая ещё к черту благодарность? Как я должна её выказывать? Пятки облизывать и скулить, прыгая вокруг? -  Собирай свои пожитки и уходи.

Сердце замирает на долю секунды, затем разгоняется с новой силой, когда я силюсь понять, что делать дальше.