По линии взлёта

Но я упорно не слушал его, оставаясь на месте, не сводя глаз с девушки, всхлипывавшей всю дорогу. Я не видел её слёзы, да и плач был едва слышен, словно она не хотела, чтобы его кто-нибудь слышал, но не могла сдержаться. Это так странно и не похоже на те крокодильи потоки, которыми разражались звёзды на телепередачах, желая открыто показать, как сильно их обидели. Всё в Лоре говорило об искренности её переживаний, и это не могло не вызывать сочувствия и желания помочь.

Я сразу вспомнил Снежу, и то как она беззвучно рыдала в подушку, когда больше не могла противостоять обидам и боли, разъедающей изнутри. Наверное, поэтому я ещё здесь. Лора напомнила мне её. Я бы хотел, чтобы в момент отчаяния рядом с моей сестрой кто-нибудь был. Конечно, я мало что мог сделать, да и утешать я не мастак, но все же моя голова гораздо яснее, чем затуманенное сознание девушки, у которой глаза уже стали красными как у кролика.

Ей снова кто-то звонит. Может, родители? И почему их до сих пор нет? Голова идёт кругом от многочисленных вопросов. Вот ещё один повод оставаться здесь. Возможно, я найду ответы. На один уже стало меньше.

Вилора. Так её зовут. Имя словно из сказки. Мне хватило всего пары минут, чтобы ребус сложился.

Вилора, Вили, Лора Ви – все это трансфигурация одного имени. Хм, интересно и необычно.

- Нет, я уже ушла с радио, - говорит тем временем Лора, прижав телефон к уху. – Слушал? И как тебе? Да, я знаю. Слишком много дурацких вопросов. Дедушка звонил? Ох, Захар… Я знаю, почему ты не можешь до него дозвониться…

Лора поворачивается ко мне, но только чтобы прижаться спиной к стене. Её глаза вновь наполнились солёной жидкостью. Сдерживаю порыв приблизиться к ней, чтобы прижать к своему телу, показывая, что я ничем не хуже стены. Я лучше, ведь моё тело гораздо теплее.

- Я в больнице… - задыхаясь, проговорила она. Слёзы душили её. – Дедушке плохо… - Всхлип. – Я не знаю, как он. Я ещё не видела врача. Сердце, да. Захар, скажи мне, он жаловался? – Не знаю, кто такой Захар, и что он ей говорит, но Лора прикрыла одну часть лица рукой, захлёбываясь непрекращающимся слёзным потоком. – Почему ты мне не говорил? Неважно, что он был против. Я бы сводил его в больницу. – Она закрыла глаза, вслушиваясь. – А кто виноват, если не я? – Качает головой. - Нет, не надо приезжать. Оставайся дома, я позвоню тебе, как что-нибудь выяснится. Какой толк, если ты будешь сидеть со мной в коридоре? Дедушке это все равно не поможет. Нет, - Лора смотрит на меня, - я не одна. Друг. – Это она меня другом назвала? Возможно, звонит её парень. Но он ведь за границей? – Да, я обязательно сообщу тебе. Да, созвонимся позже.

Лора подходит к металлическим сиденьям. Опускается в одно из них, упирается локтями в колени, опустив голову на руки. Её волосы полностью скрывают лицо, окружив мрачным ореолом её скрючившуюся фигурку. Обычно блестящие пряди при данном освещении кажутся тусклыми и пожёванными. Понятия не имею, о чём она сейчас думает и что чувствует. Сейчас уже и не вспомню, что ощущал после смерти родителей. Боль давным-давно притупилась. Или это просто я очерствел.

Сажусь рядом, не зная, стоит ли спрашивать, но все же решаюсь:

- А разве не должны приехать твои родители?

Лора быстро вскидывает голову. Шоколадные глаза стали ещё печальнее, а слёзы в них словно застыли.

- У меня нет родителей, - хрипло произносит девушка. – У меня никого нет, кроме брата и дедушки.

Я замер, не зная, как реагировать на признание. Шок красной волной заметался в голове. Как это у неё нет родителей?

- Но ведь…

Мне не удаётся договорить, из дальнего кабинета вышел доктор. Заметив нас, он направился в нашу сторону широкими шагами, стуча ботинками по кафельному полу. Лора поспешно поднимается на ноги.

- Вы родственники пожилого мужчины, поступившего с сердечным приступом? – спрашивает человек в белом халате.

- Да, Бондарева Михаила Михайловича, - Лора закивала головой, словно болванчик. - Я его внучка.

- А вы? – смотрит на меня. Замираю, не зная, что ответить.

- Он – мой друг, - вмешивается Лора, заламывая пальцы. Дрожь сотрясает её волнами: она нервничает. – Как дедушка? Что с ним?

- Состояние стабильное, - говорит доктор, и я выдыхаю вместе с девушкой. – Он в порядке. Помощь была оказана вовремя, поэтому шансы хорошие, но в его возрасте полное выздоровление, кончено, невозможно. – Лора шмыгает носом. Быстрее, чем успеваю подумать, обхватываю её плечи и прижимаю к своему боку. Доктор видит реакцию и спешит разъяснить: - Ему нельзя будет активничать, нервничать, нужно будет регулярно принимать лекарства и следить за питанием. При условии выполнения предписаний, он сможет прожить ещё очень долго. Все остальные органы в норме, поэтому не стоит переживать, но следить за ним придётся.

Доктор окинул нас внимательным взглядом. Лора закусила губу. Её натянутое струной тело немного расслабилось.