По любви

– Это приказ. Приказы не обсуждаются. Вы кто по званию?

– Старший сержант.

– Товарищ старший сержант, позаботьтесь о детях. Через полчаса будет вертолёт. К нам уже подходят регулярные войска.

И снова затрясло в вертолёте. И снова многоэтажки родного московского квартала, затянутые большими маскировочными сетями по стенам. На детской площадке Ангелина с детьми и другие женщины.

– Нас эвакуируют. Школы и детские сады закрыты. Надо уезжать. На машинах не пускают. Все дороги перекрыты. Только поездом.

Втиснулись в набитую народом электричку. Решили ехать на дачу. Дениска заплакал. Многие малыши тоже плакали. Через три часа вышли на пригородной платформе из вагона и отправились пешком через поле к деревне.

Здесь только и было разговоров, что о войне. Народ шумел на улице.

Фёдор впустил детей в дом и взял Ангелину за руку. Посадил рядом с собой на садовую скамью.

– Гела, наши сыны погибли.

– Не ври!

– Старшего сам видел. Про Лёшку сообщили в штабе.

– Не поверю!

Вдруг по улице раздались какой-то странный шум и крики людей. Въездные ворота подлетели кверху от сильного удара, и на стоянку въехал забрызганный грязью и кровью БТР. Из него стали выходить солдаты. Один поманил Фёдора пальцем к себе.

– Русский, иди сюда!

Фёдор стоял на месте, опешив от удивления. Это были Они.

– Иди сюда, русский!

Другие солдаты уже выводили из дома детей. Ещё двое схватили за руки Ангелину.

Высокий темнокожий офицер, хорошо говорящий по-русски, подошёл в нему вплотную и, положив руку в жёсткой перчатке ему на шею, спросил:

– Зачем ты убивал наших солдат? Ты убил восемь человек. Мы убьём столько же и даже больше. А начнём с твоих…

Они поставили к стене дома Ангелину. Она взяла Дениску на руки. А Кристина прижалась к матери и с надеждой смотрела на отца. Может, он договорится с ними.

– Хорошую дачу ты себе построил, русский. Но жить в ней тебе не придётся. В ней будут жить другие.

Офицер снял с себя автомат и протянул Фёдору.

– На. Сделай всё сам. У нас приказ – с вами не церемониться. Вас приказано уничтожать. Но помучить-то можно. Правда?

Чернокожий офицер подошёл к Кристине и оттащил её от матери.

– Ну, например, с неё начнём…

– Я согласен.

Офицер вернул Кристину к матери.

– Только не вздумай шутить!

Фёдор взял автомат. Приподнял ствол. Навёл его на своих. Дениска смотрел на отца широко раскрытыми глазами. Кристина и Ангелина опустили глаза. Он выстрелил очередью.

Услышал аплодисменты и развернулся к улыбающимся врагам. Следующая очередь была по ним…

* * *

Фёдор проснулся. По телевизору шёл второй тайм футбольного матча. Восьмидесятая минута. Ноль – ноль. На столе – полбутылки пива. Миска с креветками.

«Значит, это всё мне приснилось!» – подумал он и тут же позвал: – Гела, ты где? Ты дома?

Жена подошла к нему и села рядом на диван.

– Чего звал? У меня дел по горло! Белья вон нестираного накопилась куча целая!

– Погоди!

Он взял её за руку. Посмотрел в удивлённое женино лицо и признался:

– А я тебя убил только что. И Кристинку. И Дениску.

– Совсем одурел? Пива, что ли, опился? Чего городишь?

– Война приснилась. На войне…

– Да ты давно уже нас всех убиваешь! Денег на жизнь не можешь заработать! У других вон и машина, и дача, и на курорты каждое лето ездят. А этот? Лежит на диване и пиво своё проклятое глушит! Об себе только и думает! Некогда мне с тобой!

Ангелина вскочила с места и пошла в ванную. Стала заряжать стиральную машину бельём.

Фёдор Иванович прошёл из кухни в комнату Дениски. Малыш смотрел мультфильмы по телевизору и грыз яблоко.

– Дениска, любишь папку?

Дениска прыгнул под одеяло. Спрятался.

– Ну, чего ты прячешься? Давай обнимашки!

Дениска выскочил из-под одеяла и прыгнул на руки к отцу. Обнялись. Фёдор Иванович почувствовал в руках лёгкое тело ребёнка с тонкими рёбрышками, который уже дрыгал от нетерпения ножками. Ему хотелось досмотреть мультики. И отпустил его.

Взялся за мобильный.

– Петро, ты как там поживаешь?

– Батя, ты что, с дуба рухнул – решил позвонить? От тебя обычно не дождёшься!

– Сон мне приснился. Война. Мы с тобой в бою…

– Не навоевался ещё? – смеялся в трубку Пётр. – Тебя там мать-то не запилила? А то приеду – вступлюсь…

– Всё нормально, сынок. Всё нормально…

Набрал Алёшке.

– Хеллоу, батя! Случилось что?

– Как учишься?

– Долго рассказывать. У вас всё в порядке?

Поговорили немного. У того тоже всё ничего. И чего взялся всем названивать?

Пришла с прогулки Кристинка.

– Батя, когда научишь меня на гитаре играть?

– На гитаре?

– Тебя что, стукнули чем? Или память с утра отшибло? Обещал ведь.

Кристинка скинула в прихожей кроссовки и юркнула в свою комнату.

– Научу… Научу…

Фёдор надел очки и подошёл к окну на кухне.

За окном на детской площадке копошились дети. Мужики, обступив одну из машин с открытым капотом, ковырялись в двигателе. Дворник-таджик Файзуллох выкладывал из качающихся металлических мусорниц содержимое в большой чёрный полиэтиленовый мешок. Марья Петровна, консьержка из соседнего подъезда, высаживала какую-то зелень из картонного ящичка в цветочную клумбу.