По локоть в крови. И их миры соединятся…

Сама не своя от радости, я забыла обо всем на свете и просто таращилась на друга, словно не видела его целую жизнь. Лина уехала пару месяцев назад, оставив меня совершенно одну, других друзей у меня не было и я не обладаю счастливым умением заводить их достаточно часто из-за излишней разборчивости в характерах. Мне неважно было, какой человек ориентации, какого социального положения, как он разговаривает или во что одевается. Единственное, что имело значение – его мировосприятие, его отношение к другим людям, к друзьям, его душа. А у Нефрита она была светлая, но безнадежно запутавшаяся и потерянная. Нефрит и Лина совершенно противоположны моей натуре, но мы вместе, даже несмотря на огромные расстояния между нами. Все потому, что дружба связывает не внешне. Дружба связывает души, а эти нити лишь растягиваются, но не рвутся. Никогда, иначе это не дружба.

Все-таки он безумно хорош собой. Чтобы подчеркнуть мышцы груди он всегда надевал либо футболку в обтяжку, либо майки и увешивал грудь разными цепочками и талисманами. Эти приемы сводили с ума всех девчонок округи, ничего не подозревающих о его пристрастиях. Я заметила на шее друга зеленоватый камушек и аккуратно прикоснулась к изделию.

– Ты все еще его носишь? – почти с щенячьей радостью воскликнула я.

– Это мой талисман, – гордо подмигнул мне друг. Прозвище Нефрит он получил благодаря камню на обыкновенном шнурочке, подаренному мною лет 15 назад. С тех пор все называют его Нефритом, и уже мало кто вспомнит его настоящее имя – Кевин. – Он помог мне добиться успехов и… оберегает в трудную минуту.

Когда я думала, что подарить Нефриту на его день рождения, то сразу же вспомнила книгу, которая произвела тогда на меня большое впечатление. В ней было написано об этом камне. Китайские философы приписывали нефриту пять основных достоинств, отвечающих шести душевным качествам; его мягкий блеск олицетворяет милосердие, его твердость – умеренность и справедливость, полупрозрачность – символ честности, чистота – воплощение мудрости, и его изменяемость олицетворяет мужество. Старинная китайская пословица гласит: «Золото имеет цену, нефрит же бесценен». И во все времена считалось, что он хранит его владельца от темных сил. Посчитав, что такой подарок будет особо дорог Кевину, и, вспомнив, что как-то давно я нашла небольшой камушек нефрита, который всегда хранила в шкатулке, я смастерила из него кулон. Было приятно видеть, что этот символ нашей нерушимой дружбы по-прежнему занимает свое почетное место у его сердца.

Наступила минута молчания, когда хотелось сказать так много, и непонятно было, с чего начать. Все-таки мы не виделись два года после того содержательного письма!

– Ты надолго к нам? – нашлась я.

– Думаю перекантоваться тут какое-то время, – он закатил глаза и подошел к платьям, которые я разглядывала.

– В последний раз, когда ты решил перекантоваться какое-то время в Рантоне, ты пропал на два года и от тебя ни слуху, ни духу не было.

– Эй, женщина, я прислал тебе письмо! – добродушно усмехнулся он, прикладывая ко мне красное платье с огромным декольте.

– О да, целое предложение! – улыбнулась я.

– Я счел это изысканным жестом.

– И как твои успехи? Что заставило тебя вернуться? – складывая на руку наряды, которые выбирал Нефрит, поинтересовалась я.

– А почему бы мне не вернуться просто так? – он улыбнулся своей голливудской улыбкой, но по голосу я поняла, что что-то случилось. – Рантон мне надоел. Со всеми его гламурными сучками и вечно обдолбаными пидорасами. Я хоть и гей, но у меня есть свои ценности и идеалы, ты меня знаешь. Иди, переодевайся.

Что мне всегда нравилось в Нефрите – он неизменно знал, что мне необходимо и никогда не задавал лишних вопросов. А уж на его мнение в области моды я могла полностью положиться. Он смог даже из 60-летней миссис Норрисон, жены местного фермера сделать сексуальную блондинку, вслед которой оборачивались даже молоденькие парни, не говоря уже о том, чтобы придать достойный вид девушке, не обделенной природною красотой.

Потратив на наряды минут двадцать, я все-таки услышала:

– Даже в Рантоне я не видел таких потрясных сисек. Пожалуй, сегодня ты уйдешь в этом.

– Всегда знала, что модели ты шил на меня, – улыбнулась я. У Нефрита действительно были свои идеалы красоты, а потому его модели не были анарексичными и рахитичными, он предпочитал вполне грудастых девушек, немного отклоняющихся от стандартов 90—60—90.