По моим правилам

И она убежала. Я же прикусила губу. Откровенно говоря, чувствовала себя отвратительно. Все тело болело, жутко хотелось есть, но даже при мысли об обеде едва ли не выворачивало.

Вот бывает же такое. Интересно, а у мамы так же было? При мысли о матери сразу стало еще хуже. Но я сделала несколько глубоких вдохов и постаралась успокоиться.

Мне сейчас проблем и так хватает. А мать… Пусть что хочет, то и делает. Малыша своего я ей не отдам. Никому не отдам. В голове тут же всплыло: «Я вас не брошу».

Сердце затрепетало. Мне до сих пор казалось, что это не со мной происходит. Что его приход и тот разговор не наяву. Выдумка больного воображения.

Перевела взгляд на тумбочку. Там вибрировал телефон. Потянулась свободной рукой и подцепила. Ответила, не задумываясь, потому что теперь знала, чей это номер, даже не подписав его:

– Да?

– Ты почему трубку не берешь, что голос такой, случилось что-то? Я скоро приеду. Ты ела?

Шквал вопросов, кажется, поднял мне пульс до бешеного ритма. Его резкость, возможно, даже грубость совершенно не смущали. Напротив, я понимала, что из такого, как Миша, вообще вряд ли можно сделать кого-то мягкого и любящего.

Но даже то, что ему было не наплевать на нас, стало сродни открытию. Самому радостному и лучшему. Тем не менее отчитываться перед ним было странно. Слабым голосом пролепетала:

– Прости, я спала, не слышала. Вот капельницу пришли делать. Все хорошо.

На том конце шумно выдохнули. И снова сердце пропустило удар. Неужели это происходит со мной?

– Ты ела? Я скоро буду, что тебе привезти?

Прикусила губу. Разговор клеился слабо. Но и на том спасибо. Почему-то было немного даже стыдно признаваться в том, что мне кусок в горло не лезет. Но я понимала, что смысла врать нет:

– Нет, завтрак лежит на столе. Я попробую… Но у меня, если честно, жуткий токсикоз с самого начала беременности. Я попросту не могу есть, только начинаю, и меня тянет в туалет. Я пробовала, честно…

Выглядело как оправдание. Просто я столько ошибок сделала. Мне сейчас меньше всего хотелось, чтобы он подумал, что я нашего малыша голодом морю из-за своих заморочек.

На глаза навернулись слезы. А вот это все гормоны. Или, может… Может, я просто раньше не позволяла себе чувствовать и выражать это? На том конце повисло задумчивое молчание.

– Решим, жди меня. Я скоро буду. И список мне напиши. Прошу свои бабские закидоны не включать. Через десять минут я буду в магазине, и мне надо понимать, что везти.

И он бросил трубку. Я прикусила губу, но тем не менее стала активно набирать список. Руки подрагивали. Миша, конечно, не одуванчик, но его характер для меня никогда секретом не был.

Кроме того, возможно, именно такое сейчас мне и требовалось. Чтобы выйти из этого состояния. Уверенность. Если не моя, то хотя бы его.

Написала весьма скромный перечень самого необходимого. Просто я даже не представляла, как возвращаться за чем-то домой. Визит туда наверняка спровоцирует скандал, а это вряд ли то, что мне сейчас нужно.

Никаких стрессов.

Как только отправила все, надеясь, что список его удовлетворит, зашла врач на обход. Мы с ней в итоге проговорили не меньше получаса. Она расспросила меня про беременность, про половую жизнь.

Уточнила анамнез и даже спрашивала про то, что я знаю о беременности и родах матери. Немного, но я все-все ей рассказала.

На моменте про мою половую жизнь залилась яркой краской. Но какой смысл врать или что-то придумывать. Запинаясь, пролепетала:

– Половую жизнь не веду. Пока был только один раз. Вот и… Я точно помню, что предохранялись.

Продолжать не стала. Даже глаза поднимать стеснялась. Но потом почувствовала на своей ладони теплую руку врача. Посмотрела на нее. Ни капли осуждения, ни единой негативной эмоции! Лишь понимающая улыбка.

– Я знаю, о чем ты говоришь, Рита. Но так вышло, что ни один метод контрацепции не дает стопроцентной гарантии. Просто вот так вышло, и я очень рада и горжусь тобой, что ты решила оставить малыша. А что говорят твои родители?

Внутри все сжалось. Совершенно незнакомый человек мной гордится. Тот, кому вообще на меня наплевать должно быть. Ответила:

– Говорят, чтобы я сделала аборт, иначе…

Что иначе, я договорить не могла. И так сказала слишком много. Руку убрала. Это моя боль и мое наказание. Душу вновь начали скрести кошки, но я всеми силами постаралась их отогнать.

– Рита, я, конечно, понимаю, что ты сейчас можешь воспринять мое назначение в штыки. Но я очень хочу, чтобы ты хотя бы пару раз пообщалась с психологом. У нас здесь просто замечательный специалист. Я наверняка знаю.

Подняла на ее глаза. Ирония судьбы была в том, что я давным-давно относилась к психологии более чем положительно. Да вот только меня она не спасла…

– Я с радостью. Работала с врачами неоднократно. Только единственное… Моя мать тоже психолог. И я бы не хотела, чтобы этот врач ее знал. Там… свои сложности.

Женщина мягко улыбнулась и подмигнула мне:

– Ну вряд ли они знакомы. Так как местный психолог моя близкая родственница. Но я спрошу. Она зайдет к тебе сегодня. Очень рада, что ты такая разумная.