По морям, по волнам (СИ)

— Доброе утро, Ден, — звук пожелания доброго утра слышат даже куры в трюме!

Маас и Мери тоже где-то рядом… Все смеются. Мы все очень счастливы. И тут Гризли не спеша глотает кофе и вдруг выдает.

— Маас, а у нас проблема, — всем на корабле было известно, что сказать такое Маасу — это, практически посоветовать голубой акуле не нападать на котиков. Великан выпрямился, а глаза его стали ярко горящими щелками.

— Говори что не так? — заговорил он рокочущим басом.

— Понимаешь, я по поводу Мери, — продолжает Леопард.

— Мери? Мери здорова! — тревожно выдаёт Маас.

— Молва говорит, что у Мери есть друг и, возможно, она собирается замуж, — говорит Теодор, неторопливо потягивая тёмное-красное вино. Мы с Деном при этом затаили дыхание. Маас окаменел, уставившись на нашего помощника капитана.

— Это нельзя. Или можно? — скрипит он. — Говори мне срочно, кто эти негодяи, и я сам поговорю с ними, и мы больше не беспокоимся.

— О, ты его убьешь, а как? — Тео — весь само внимание. Он обожает мыслить подобными категориями и сам.

— Как меня учить жизнь на каменный остров, — грозно произносит Маас. — Камень надо привязать за ноги, или шею и потом опусти проходимца в воду.

— Камень на шею? — Теодор представляет эту картину и начинает уточнять. — Это еще что за шейный платок?

— Вы не можете так поступить?! — восклицаю я. — Жених не сможет плавать и утонет.

— Об этом и речь, — начинает объяснять мне Маас.

— Какие вы все жестокие, — вдруг произносит Ден. — Это отвратительно. Это же убийство, самое настоящее убийство.

— Мы забыли несчастную одинокую Мери, — замечает тут Боб.

— Может, я не достаточно умна для вашего разговора, — замечает вдруг Мери, (словно из ниоткуда), — Но если ты Маас начнешь топить каждого встречного, то я не потерплю массового террора и начну привязывать каменный галстук непосредственно убийце на шею. Она хитро улыбается и добавляет: И пособнику тоже!

— Ты просто не так поняла, — сразу прячется за Боба Теодор. — Ты, Маас, будь готов, на всякий случай, хорошо? Мы же против агрессивно-решительных мер. Мы наблюдаем и молчим…

— Мой рот закрыт замком, — отзывается Маас.

Все громко смеются. Мы счастливы, потому что мы все вместе. Ещё пять дней, и «Морской Мозгоед» войдёт, наконец, в территориальные воды Бритландской Империи.

***

Солнце ещё не поднялось, когда вахтенный в бледном свете зори заметил огни быстро догоняющего их корабля под флагом Роммского Триумвирата. Почти на границе с крупнейшей имперской державой и на пересечении абсолютно безопасных вод торгового пути, фрегат стал готовиться к нападению. Быстроходное судно «Надежда», подтверждая полное отсутствие разума у капитана и его несомненную храбрость, решительно ввязывалось в схватку! Капитан — мессир Ромул Рем, видимо, слегка страдал манией величия. Все его действия были связаны с абсолютной верой в себя любимого и в ВРТ. А на столе в каюте капитана бережно хранилось размноженное письмо от самого Властительного Мариолани с повелением немедленно «уничтожить дьявольское отродье» и патентом на новый фрегат и огромные премиальные.

«Морской Мозгоед» же быстро шёл в западном направлении, стремясь попасть в родной порт и не питал иллюзий о способности тяжеловооруженного галеона просто смять кораблик. В результате, лорд Грейсток просто переменил направление с восточного на северное, и оказался с наветренной стороны безнадёжной «Надежды». Затем пираты аккуратно изрешетили картечью их такелаж, и фрегат безвольно закачался на волнах. Мозгоедцы, торопясь к родному берегу, быстро взяли корабль на абордаж. Монахи поспешили сдаться, не сопротивляясь, а пожелтевший от собственной глупости и унижения Ромул — передать Станиславу свою шпагу.

— Не советую гавкать на нас, когда мы мирно идём домой, — раздраженно бросил граф.

Загнав роммлян в трюм, вместе с мессиром Ремом, Грейсток перевёл половину моряков на фрегат и, слегка подлатав дыры, пошёл северо-западным курсом к берегам Бритландской короны.

Вечером был созван совет, на котором кроме Станислава присутствовали только самые приближенные: Гризли, шкипер Ден, Боб и мелорны. Было решено не сообщать в Империи о наличии на борту ДВУХ перворожденных. Политика, как известно, грязная и продажная наука. Разместить десяток крошечных ростков было решено в теплице графского имения. И лишь после их укрепления в почве можно было обсуждать такие вопросы с правительством.

Мелорны, как и Деннис, были фактически разыскиваемыми преступниками. Не совершив никаких преступлений, только фактом своего непозволительно бунтарского существования, они были приговорены.

Капитан дополнил:

— Роммяне собираются уничтожить нас. Я же, не выполнив до конца повеление Её Величества, и, не будучи ни патриотом, ни альтруистом, тем не менее, могу поставить правительство перед фактом нахождения на территории Империи нового народа. Решаем, молчать пока и тихо жить в поместье, или тихо известить корону? Боюсь, что в последнем случае мы получим море интриг и кучу неприятностей.