По нам плачут гангстеры

Хван поднялся, вновь оставляя Вайрели в одиночестве, среди старых журналов. Его ждало собеседование, после которого будет решено, останется ли он в Элизиуме. Однако Хван совершенно не волновался. Сел на напротив работницы, которая пила из белой кружки чай. Женщина переключила что-то в компьютере, пару раз стукнув по клавиатуре, и вернулась к собеседнику.

– Выглядите спокойным, – Хван чуть шелохнулся, показывая любопытство. – Обычно люди сильно переживают. Была даже девушка, которая потеряла сознание прямо на этом стуле.

– Ого, – Лим наклонился, оглядывая мебель. – Надеюсь, она в порядке?

– Да, в целости и сохранности, – дама по-доброму рассмеялась. – Сейчас живет с мужем и двумя детьми. Будете чай?

– Пожалуйста.

– Вы провели пять лет здесь – немалый срок. Наверно, скучаете по семье?

– Очень скучаю. Я бы многое отдал, чтобы увидеться с ними, но столько работы и забот, что остается лишь мечтать.

– А кем вы работаете?

Кипяток заполнил посуду, заставив пакетик окрасить воду в темный цвет.

– Шоумен, – Хван принял из ее рук чашку. – Организую выступления в ресторане «Лантана». Моя задача – сделать все красивым. Иногда в стиле Великой Гарсии тридцатых годов, иногда надевать на певиц ролики под диско. Бывает, наряжаю их в жемчужные бусы или усыпаю блестками для софит. Поправляю костюмы, декорации и атмосферу.

– Звучит очень интересно. А на кого учились?

– Хотел стать хореографом или актером, – глоток напитка слегка обжег горло. – находился на творческой специальности.

– Почему же бросили?

– Повредил колено. С ним даже ходить тяжело, теперь ставлю уколы обезболивающего. Врач сказал, что я могу забыть о танцах, так что… Переключился на что-то более щадящее. Вновь обрел себя уже в изобразительном искусстве. Держать карандаш не умею, но наносить пятна на холст увлекательно. Мне нравятся цвета. Они зачастую красноречивее слов и грациозней танго. Я, наверно, утомил вас своим рассказом?

– Вовсе нет, – работница активно замахала руками, отгоняя его сомнения, словно назойливые облака, – мне интересно послушать.

– Правда? – Хван немного помедлил, а после небольшой паузы достал телефон. Он нашел нужные фотографии и потянулся через стол. – Разрешите кое-что показать. Так выглядит квартира, в которой сейчас живу. Когда заселялся, она была пустой, а стены голыми. Я сам составил палитру оттенков и подбирал форму мебели, отделку, каждую мелочь, вплоть до ручек на комодах и ножек дивана. Похоже на конструктор, Вам не кажется? – палец скользнул по экрану, открывая новый снимок, который выбивался из общей массы. – Ой, а это… Он привлекательный, скажите?

Женщина мягко улыбнулась, показывая отбеленные зубы. Она накренилась над устройством, оглядывая забавную фотографию Маркуса, где он сидел в кафе и смотрел прямо в объектив, не успев занять нужную позу.

– Ваш парень?

– Да, – краешки его ушей немного покраснели. – Мой лучший друг, самый близкий человек и незаконный муж.

– Незаконный?

– Ничего нелегального, – Хван поспешил ее успокоить, – лишь одна забавная история из юности. Вы же знаете, зачем люди едут в Багровый Элизиум, не только ради казино.

Она подняла на него глаза, но вовсе не осуждающе.

– В Полусвете таких возможностей нет? Я многое слышала… Говорят, Полусвет – мрачные земли.

– Да, – Хван вернул телефон в карман. – Да, потому я здесь. Сижу перед Вами и транжирю кипяток из бойлера.

Она отозвалась смехом, откидываясь на спинку кресла. Обои отдавали розоватым – хорошо сочеталось с зелеными растениями на подоконнике. За окном стремительно проносились машины, торопясь по своим делам. Кто-то проигрывал деньги, кто-то зарабатывал. Были плачущие и смеющиеся, гордые и пресмыкающиеся, акулы бизнеса и офисный планктон. Такой большой город, так много людей, и у каждого своя судьба.

Маркус расселся на скамье около здания. Он держал тару с допитым кофе и отбивал дробь подошвой. Итон уже получил одобрение и мог без проблем оставаться в Элизиуме, но волновался о Хване. Тот показался в дверях, убирая папку в прямоугольную сумку, висящую на его плече. Маркус тут же поднялся, выкидывая пустой стаканчик в урну:

– Как все прошло?

Хван ухмыльнулся, приближаясь к нему. Он взял руку Маркуса и прижал к своей щеке, словно кошачий, просивший ласки. Лим взглянул с толикой тайны, по разрушил недосказанность одной репликой:

– Теперь мы можем пожениться по-настоящему.

Хван светился от радости, от ощущения победы над чертовым миром. Еще одно достижение в копилку. Человек напротив уловил его настроение. Маркус всегда хорошо понимал, что чувствует Лим: тревогу, разочарование или радость. Звучит как сказка, но в то же время является проклятьем.