По обе стороны Грани (СИ)

День катился к вечеру, когда из-за верхушек высоких сосен показался острый шпиль фамильного особняка Мейнфордов. От незваных гостей и нежданных визитёров поместье защищало мощное пограничное заклятие: Элис почувствовала, как невидимый барьер натянулся, мягко спружинил, и после секундной заминки послушно лопнул, словно мыльный пузырь, проткнутый иглой. Радостно вздыбив шерсть на загривке, Лори спикировал на землю, перемахнул через кованую чугунную ограду одним великолепным прыжком, и понёсся к дому, предвкушая сытный ужин: Генри не упускал случая побаловать фэрлинга лакомым кусочком.

Маунтин-Парк встретил Элис пустотой. Никто не бросился ей навстречу с радостными криками, никто не спешил её тепло поприветствовать, справиться о делах и здоровье и позвать на послеобеденный чай. Впрочем, её это ничуть не расстроило: Элис была слишком самодостаточна, чтобы тяготиться вынужденным одиночеством.

Тем более что она сама не предупредила никого о своём приезде.

Люси, должно быть, сейчас с миссис Пристли, а отец — как обычно, на заднем дворе, возится со своими фэрлингами. Элис улыбнулась уголком рта. Она знала, что фэрлинга в принципе невозможно приручить, даже если взять его котёнком и не выпускать из виду ни на миг. Некоторые люди способны улавливать мысли фэрлингов, общаясь таким образом, но настоящего взаимопонимания им никогда не достичь.

Из кустов магнолии высунулась возмущённая физиономия Лори: похоже, фэрлинг подслушал её мысли.

— Но ведь это правда! — Элис попыталась его урезонить.

Лориан негодующе заурчал.

— Ладно, ладно, — она примирительно подняла руки, — Возможно. Бывает, — она обхватила фэрлинга за шею, зарывшись лицом в тёплый густой мех, — Просто ты — особенный. Ты — мой фэрлинг, а я — твоя Элис.

Внезапно с цветка вспорхнула крупная пёстрая бабочка, и зигзагами полетела в небо. Моментально позабыв обо всём, Лори азартно мяукнул, совсем как домашний кот, и, смешно подпрыгнув, взмахнул передними лапами, словно дирижируя невидимым оркестром. Бабочка, конечно, улетела, но неугомонный фэрлинг тут же погнался за другой, благо в цветущем весеннем саду их было немало.

Проводив Лори взглядом, Элис повернула к дому. Дорожка петляла между клумб и деревьев; кирпично-красный гравий, влажный от беспрерывно работающих газонных "вертушек", сочно хрустел под сапогами. Некоторые кусты были аккуратно, с любовью подстрижены, что придавало им сходство с фантастическими существами: кентаврами, феями, единорогами. В последние годы эта новомодная тенденция стремительно завоевывала популярность в высшем обществе. Откровенно говоря, Элис был не по душе регулярный парк, но у сэра Мейнфорда на этот счёт была довольно оригинальная точка зрения: наняв садовника, он платил ему приличное жалованье, целиком и полностью полагаясь на его вкус. "Сэм — профессионал, а профессионалу всегда виднее, поэтому пусть делает так, как считает нужным", — говорил отец, — "Я ему доверяю".

Когда справа в зелени листвы что-то зашуршало, и хрустнула сухая ветка, Элис даже не обернулась, будучи уверенной, что это опять дело лап её фэрлинга. Однако на сей раз виновником шума был автор сомнительных произведений садово-паркового искусства.

— Привет, Сэм, — Элис остановилась, — Как делишки?

— Леди Мейнфорд? Какой сюрприз! — садовник попытался придать лицу как можно более почтительное выражение, — Я не ожидал, что вы приедете, иначе бы…

— Иначе бы вспомнил, что я ненавижу, когда мне говорят "Леди Мейнфорд"! — перебила Элис, — Сэм, сколько можно повторять, не мучай ты бедные кустики. Ты ж не спрашиваешь у них, хотят ли они быть львами, или там дельфинами, — ты сам решаешь. А так нельзя. Никто не вправе решать за другого, кем ему быть.

Сэм виновато потупил взгляд.

— Но, ле… Но, Элис! Я ведь…

— Всё. Парикмахерская закрывается, — отрезала она, — Если кто что спросит, ссылайся на меня. Кстати, папу не видел?

— Граф Мейнфорд с утра на ферме…

"Фермой" здесь назывались дощатые постройки без крыш, где кое-как прирученные отцом несколько пар фэрлингов устроили себе гнёзда. Ага, если он там, значит, у них ожидается прибавление…

Девушка рассеянно кивнула. На неё вдруг разом навалились голод и усталость, — непременные атрибуты дальней дороги. Всё-таки путешествия верхом значительно уступают по комфортабельности и полёту на аэроплане, и поездке в мягкой кабине турбомобиля.

— Пойду, перекушу чего-нибудь, — пробормотала Элис.

Кухня располагалась на первом этаже, в западном крыле, занимая почти весь флигель. Плотные жаккардовые портьеры на окнах почти не пропускали солнечные лучи, поэтому в коридорах царил полумрак: отец недолюбливал яркий дневной свет. В доме было тихо; длинный ворс ковровых дорожек на полу приглушал шаги. Элис хихикнула, на мгновение представив себя на месте главного героя недавно прочитанного детектива: в одной из глав знаменитый сыщик точно так же крался по коридорам, пытаясь отыскать нити, которые должны были помочь ему распутать очередное дело.

Только ей, в отличие от храброго Альфреда Грина, некого бояться: она ведь у себя дома.