По образу и подобию (СИ)

Через день после похорон Ланаор признался жене в том, что остается магом, несмотря на Исход. Осознав сказанное, Кристиния отдалилась от него, перестала разговаривать. А потом у нее случился нервный срыв, во время которого Кристиния обвиняла Ланаора в убийстве отца и твердила, что никогда его не простит. Ему ничего не оставалось, как стереть воспоминания жены о разговоре и последующих событиях. Тяжело переживая смерть близкого человека, Кристиния теперь все время грустила, но хотя бы не ненавидела своего супруга. Понимая, что и в самом деле виновен в горе жены, Ланаор все больше времени посвящал работе, оставляя жену на попечение слуг.

Этим днем было назначено собрание в торговой палате, Ланаор неспешно собирался, стоя перед зеркалом. Вдруг ему показалось, что он слышит голос Эринии. А когда девчонка как ни в чем не бывало вышла из зеркала, ставшего порталом, то Ланаор и вовсе чуть не лишился рассудка от радости. Сначала показалось, что Эриния стала намного взрослее, ее глаза изменились, да и сама она вытянулась, стала угловатой. Но стоило подарить девчонке красивое платье, как все печали тут же смело, как и не бывало. Потом немного поколдовал над волосами, а с каким восхищением смотрела на него воспитанница, когда он за секунду сотворил для нее шляпку! Совершенно забывшись, Ланаор потерял контроль, и вот, Кристиния опять знает о его даре.

— Ты лжец! Ты мог его спасти, но не стал. Ты врал!!! Ты всем врал!!! Ты… убил моего отца!..

— Кристиния, прошу тебя, все совсем не так.

Но Кристиния словно обезумила, она набросилась на Ланаора с кулаками.

— Прости, дорогая, — прошептал Ланаор.

Девушка обмякла, он ловко подхватил ее и унес в спальню. И опять стер воспоминания, усыпив жену на какое-то время. Теперь, когда внутри Кристинии теплилась новая жизнь, она и вовсе не должна нервничать.

* * *

— Ты правда убил ее отца? — тихо спросила Эриния.

Она сидела на диванчике, смирно сложив руки на коленях.

— Я его не убивал.

— Но почему она думает иначе?

— Я просто не рассказал ей всей правды о себе, это могло поставить под угрозу безопасность Аримании. Но я не знал, что ее отец тяжело болен.

— Хочешь, я сотру воспоминание о том, что она сейчас увидела?

— А ты умеешь?

— Я теперь много чего умею, самой иногда страшно.

— Я уже сделал все сам. Теперь дважды.

— Это важно, считать?

— После четвертого человек может потерять рассудок.

— Самое страшное наказание… — пробормотала Эриния.

— Я не расслышал.

— Когда-то в моем мире считалось, что нет ничего страшнее, чем потерять рассудок. Что же ты такой неосторожный?

Не дождавшись ответа, Эриния стала рассказывать о своем мире. Заслушавшись, Ланаор не сразу уловил легкий холодок, давно забытое ощущение, он мгновенно усилил ментальный барьер. Но каково же! Эриния попыталась просканировать его сознание, взломав обычную защиту, даже не прерывая рассказа о чудном полете внутри большой железной птицы.

Значит, вот какие силы открылись.

Она сделала это несознательно? Или умышленно?

Кивая головой, Ланаор почти не слушал, вихрь мыслей захлестнул его. И что теперь делать с этим ребенком? Везти к Конерсам? Но он не сможет защитить их от такого мощного ментального воздействия. К Магистру? Это было бы правильно, наставник имеет огромный опыт, он сможет научить этого несмышленыша управляться с даром. Но теперь Магистр не имеет магии, а, значит, не сможет противостоять проникновению в сознание. В какой-то миг Ланаор понял, что не так уж и рад возвращению своей девочки. Точнее, рад, но вместе с ее возвращением Ланаор получил еще одну головную боль.

А ведь с минуты на минуту проснется Кристиния, и надо будет опять делать вид, что ничего не произошло, что все у них по-прежнему.

— А еще у нас на Земле эринии — это богини мести, мне Агнесса Ильинична рассказала, — радостно сообщила Эриния.

— Вот как? — рассеянно спросил Ланаор.

Он почувствовал, что Кристиния уже проснулась.

— Да ты меня не слушаешь! — возмутилась беглянка.

— Душа моя, я вынужден отлучиться, никуда не уходи. Я поговорю с женой, это недолго, и потом мы с тобой поедем к Конерсам. Идет?

— А по дороге ты купишь мои любимые пирожные.

— Всенепременно, душа моя, целую дюжину или даже больше. Все, чего пожелаешь. Только оставайся в комнате до моего возвращения. Договорились?

Увидев Ланаора, Кристиния улыбнулась.

— Дорогой, прости, что-то голова закружилась, кажется, я немного задремала. Мы собирались сегодня к маме, ты уже готов, можем ехать?

— Как ты себя чувствуешь? — Ланаор подошел и опустился перед женой на колени.

— Я тебя так люблю… — прошептала Кристиния, запустив пальцы в его волосы.

— Я тебя тоже очень люблю. Кристиния, простишь ли ты меня? — Ланаор перехватил ее пальчики и нежно поцеловал.

— Только не говори, что опять появились важные дела! — возмущенно воскликнула Кристиния, отдернув руку.

— Дорогая, ты на редкость проницательна, буквально видишь меня насквозь, — страдальчески констатировал Ланаор.

— Сегодня день рождения папы, ты не можешь так поступать! — от обиды Кристиния заплакала.