По образу и подобию (СИ)

Кем я хочу быть дальше, Эринией Конерс, хранительницей покоя Аримании, за глаза называемой ведьмой? Или обычной девушкой из русского квартала Петровой Олей? Это ведь тоже можно устроить.

Папа Виттио посоветовал вести дневник. Он сказал, что это поможет разобраться в себе, в своих мыслях. Надо хотя бы попробовать.

Сегодня мне исполнилось двадцать. И я встречаю этот день в полном одиночестве. Потому что сама так решила. Мне разрешили поселиться в Башне. Ланаор что-то говорил об охране, но это смешно. Кто осмелится приблизиться?

А ведь наверняка все в Ордене вздохнули с облегчением, когда я приняла такое решение. Так что охраняйте лучше себя от меня и не лезьте со своими душеспасительными беседами.

С днем рождения, Олечка. Или Эриния?

Дневник Эринии Конерс

19 мая 1958 года.

Весь день проплакала.

Так не хватает Агнессы Ильиничны. Она бы сказала: «Олечка, ну что за глупости, посмотри, какой чудесный сегодня день», — и наверняка потянула бы на прогулку. Удивительная женщина. Жаль, что тогда я была еще ребенком и многого не понимала. А теперь накопилось столько вопросов, но задать их некому, ловушка захлопнулась. Где-то внутри чувствую, что она все так же в своей квартире, надеюсь, это не утешительный самообман. Каждый день желаю ей крепкого здоровья, очень хочу, чтобы дождалась. Люди ведь могут жить долго. Вдруг что-то изменится, и я смогу вернуться?

Странно все получается. Та учительница из ташкентской школы тоже была пожилой и очень умной, она занималась со мной несколько месяцев, но я ее почти не помню. А сколько я знала Агнессу Ильиничну? По пальцам можно дни посчитать. Только теперь часто размышляю, что бы она сделала на моем месте, как бы поступила. Понимаю, что все только фантазии, но помогает.

Ланаор вчера приходил. Явился уже на закате. В душу не лез, просто принес подарки и поздравления. Видеть его не хочу. Но он и сам понимает. Просто сложил все на стол и удалился порталом.

Хочу к морю. Егор Николаевич как-то разрешил заглянуть в его воспоминания о Ялте. Ромка тогда был совсем еще маленьким, таким смешным. И его жена Наташа совсем молоденькая, по возрасту почти как я сейчас. Но главное — море. Нет, главное, — НАШЕ море. Здесь тоже, конечно, море. Только это ведь не то. Егор Николаевич тоскует, я вижу. Значит, совсем не то. Но я другого и не видела. Надо завтра прогуляться по Этиндеру. Надеюсь, не встречу никого из знакомых.

Подарки так и не посмотрела. Даже не интересно, что там.

Снова пробовала открыть портал на Землю, и снова ничего не получилось. Десять лет пытаюсь. Хотя бы для того, чтобы перенести сюда Агнессу Ильиничну. Для ее возраста здесь самый лучший климат, Наташа часто об этом говорит.

Но больше всего я хочу пожить в Ленинграде. Иногда мечтаю, как гуляем мы с Ланаорам по ленинградским улочкам, я ему показываю, какие там у нас дома красивые, трамваи. На самом деле я и сама почти ничего не видела, но тем желаннее моя мечта. Этиндер немного напоминает Ленинград, там тоже много каналов. Люблю бродить по его улочкам, а еще смотреть с мостиков на плавающих внизу рыбок. Но душа рвется в Ленинград.

Только Ланаор не захочет со мной гулять, он слишком занят. Последнее время и вовсе меня избегает, а когда открыто попросила быть вместе… Теперь мне стыдно за тот порыв, и я просто не могу его видеть. Как я могла сказать такое?

Вот бы попасть к Агнессе Ильиничне, сделать всякие нужные документы и поселиться в ее квартире. Думаю, она была бы только рада. И ей веселее, и я почти дома.

А еще можно вернуться в свою квартиру.

Хотя, там давно живут другие люди, от нашей обстановки совсем ничего не осталось, сама видела.

Так что лучше к Агнессе Ильиничне.

Наверняка Ромка тоже скучает по Агнессе Ильиничне, он с матерью долго у нее жил. Да и Егор Николаевич тоже.

С Ромкой неловко получилось.

Он забавный. И очень талантливый, сразу видно, весь в отца пошел. Такого уже наизобретали, даже дух захватывает. Может, и подправила бы ему немного мозги, но в такую голову лезть страшно. Пусть дальше изобретает. Годик, другой, выветрится вся эта романтика. Может, встретит свою настоящую любовь.

А я вообще в Ленинграде жить буду.

Дневник Эринии Конерс

20 мая 1958 года.

Хорошо, что решилась на прогулку по Этиндеру. На душе стало спокойнее, даже силы прибавилось.

Сидела у самой линии прибоя и просто смотрела на волны. Ушла подальше от всех отдыхающих, так что никто не потревожил.

Просто сидела, смотрела и старалась ни о чем не думать. Вода кажется живой. Ластится к ногам как котенок, а у самой такая мощь, что трудно и представить ее всю сразу. Интересно, на Земле так же?

Для купания уже довольно прохладно, но и не хотелось. У моря совсем другой воздух. Просто сидела, дышала, смотрела на воду, впитывая ее бесконечное спокойствие. А ведь и правда. Какое дело морю до людских проблем? Хоть сколько прольется крови и слез, а все вода смоет. О многих людях и памяти не останется. И даже если совсем никого не станет из людей, что с того морю?