По осколкам

– Никольский, может ты в той аварии себе мозги отбил? У тебя же вроде сотрясение было. Стряхнуло что-то там не то? Не?

– Не, – копируя мою интонацию, произносит Максим и подходит ко мне. – Аня, ты мне понравилась ещё до того момента, когда я узнал, кто ты. А потом всё смешалось в такой ядерный коктейль, что наш секс в клубе стал просто вишенкой, плавающей в бокале. Я не тороплю тебя с принятием каких-либо решений, но смирись с тем, что я буду рядом. А со временем посмотрим, что из этого получится.

– Никольский, я, конечно, понимаю, что это я виновата в твоем разрыве с невестой. Но я не преследовала при этом цель, занять её место, – Макс заливисто рассмеялся на мои слова и притянул меня к себе за талию.

– Краснова, ты… просто прелесть, – поцеловал меня в нос. – Пошли уже, а то опоздаешь.

Максим довёз меня до офиса, при этом всю дорогу мы с ним всё также препирались. Припарковав машину на стоянке, Никольский сгреб меня в охапку и с присущей ему наглостью поцеловал жарко, нахально, сладко и бесстыже. И всё же, несмотря на выраженное мной в машине недовольство, поднимаясь в лифте на свой этаж, я улыбалась.

Закончив с делами, уточнила у Ирины, какие указания ей отдавал Никольский. И отдавал ли вообще. Моя секретарша подтвердила, что он просил также забронировать ещё билет и для него, а также место в отеле.

– Анна Вячеславовна, перед тем, как выполнять, я у вас хотела спросить. Мне бронировать третий билет на господина Никольского?

– Бронируй, Ир. И да, что за номер в отеле он просил?

– Пять звезд, люкс для семейной пары с ребёнком. Бронировать? – я не могла сдержать улыбки. Вот наглец. Берёт, можно сказать, нахрапом, без лишнего шума.

– Бронируй.

– Вылет завтра в десять утра.

– Замечательно. Я все дела передала Николаю Викторовичу. По всем вопросам к нему. Если что-то срочное, звони мне. Поехала собираться.

– Удачного отдыха, Анна Вячеславовна.

– Спасибо, – Ирина выскользнула из кабинета, а я вызвала такси и отправилась домой паковать чемоданы.

Максим приехал рано утром без звонка и предупреждения. Хотя, чего ещё можно было ожидать? Кажется, придётся привыкать к этому. Матвей, конечно, был безумно рад и предстоящей поездке, и дяде Максиму, который уделяет нам столько внимания. Всю дорогу до аэропорта Макс болтал с Матвеем. Сын так воодушевился, что тараторил без остановки, рассказывая про свои увлечения музыкой, спортом и компьютерными играми. Никольскому, оказалось, очень легко найти общий язык с ребёнком, и это, несомненно, подкупало.

Сев в самолёт, я немного напряглась. Так было всегда. Не то, чтобы перелёты вызывают во мне ужас и страх. Нет, просто возрастало внутренние напряжение, которое спадало, стоило машине подняться в воздух. Словно почувствовав это, Никольский взял меня за руку.

– Ты боишься летать?

– Нет, просто сам взлёт немного нервирует, – я постаралась убрать свою руку, но Максим не отпустил, сильнее сжав её в своей ладони. Матвей, в отличии он меня, вовсю развлекался, крутился во все стороны, рассматривая всё, что было для него интересным, и задавал кучу вопросов, на которые с завидным терпением отвечал Максим.

К середине полёта сын утомился и заснул.

– Может, тоже отдохнешь? – спросил Никольский.

– Нет, не хочу. Макс, зачем ты взял один номер на троих? Это может быть неудобным для тебя. Не думай, что Матвей даст поспать утром. Он – ранняя птичка у нас.

– Я тоже встаю рано, это не проблема. А вот просыпаться и засыпать один я не хочу. Мне понравилось засыпать с тобой.

– Это слишком…

– Слишком что?

– Слишком всё откровенно и быстро, и я не совсем готова к такому.

– Перестань пытаться контролировать ситуацию. Отпусти, пусть всё идёт так, как идёт.

***

Когда-то я считала, что не сумею отпустить прошлое. Так или иначе, оно будет давать о себе знать. Это словно выдрать позвоночник, переломать каждую косточку и надеяться, что когда-нибудь всё чудесным образом срастётся, и ты снова встанешь на ноги.

Но моё прошлое оказалось не переломом позвоночника, а всего лишь тяжелым ушибом. Мужчина, сейчас находящийся рядом со мной, это понял раньше меня. Он, словно хороший остеопат, определил, где именно произошёл сбой и оказал необходимое лечение. Мы уже неделю в отпуске и почти всё своё время проводим у моря. Вот и сейчас, сидя в шезлонге, я наблюдаю, как Никольский выходит из воды и понимаю, что я не хочу его отпускать от себя. Не хочу, чтобы всё то, что между нами происходит, закончилось, как второсортная интрижка. Я хочу верить ему, хочу также засыпать и просыпаться с ним. Странное для меня чувство, незнакомое….

И дело не в тех сумасшедших ночах, что мы проводим в объятиях друг друга. Дело в том, что я начинаю к нему чувствовать.

– О чём задумалась самая красивая девушка на этом побережье?

– О странных переплетениях судьбы.

– Опять загоняешься?

– Нет, просто хочу понять, за что мне досталось такое счастье в вашем лице, Максим Игнатьевич?