По остывшим следам

Азвестопуло вышел из-за его спины и за рукав оттащил купца в сторону.

– Да кто вы?

Грек дурашливо ответил:

– Так что это есть полицейский генерал Вырвигласс. А я, стало быть, полковник Держивморду. Надо бы на чаек с вашей милости.

– Министру, министру прямо сейчас дам телеграмму!

– Лучше сразу Его Величеству, – посоветовал Лыков, открывая чемодан. На кровать полетели носовые платки, подштанники, торговые прейскуранты. Иконы внутри не оказалось.

– Еще вещи есть? – спросил Алексей Николаевич.

– Пошел к черту, сатрап! Мы с тобой будем у прокурора разговаривать, завтра же! – ответил купец. «Что-то он подозрительно спокоен, – подумал Лыков, – как будто ждал нас…»

Азвестопуло ногой пододвинул к начальнику стоящую на полу корзину. Першин хотел помешать, но грек его не пустил.

Лыков выпотрошил корзину. Внутри лежали жареная курица и пироги.

– Подержи его как следует, – приказал он помощнику и обыскал ковровца. Пусто.

Сыщики тщательно обшарили всю каюту, заглянули в нужник, под матрас, на багажные полки. Чудотворного образа нигде не было.

– Что, опять не договорились по цене? – зло спросил коллежский советник. Но Першин лишь твердил:

– У прокурора, у прокурора.

Полицейские удалились ни с чем. Они сбежали с трапа, и пароход сразу же начал выбирать якорь.

На пристани питерцы лоб в лоб столкнулись с ротмистром Прогнаевским. Тот подошел к Лыкову и сказал, пылая гневом:

– Объясните, для чего вы подослали ко мне своих людей, наряженных хулиганами?

– Вы в своем уме? – холодно осведомился сыщик.

– Я-то в своем. Но вы, как вы могли?

– Ротмистр. Научитесь сначала клеить бороду как полагается. За версту видно, что она у вас фальшивая. А что касается хулиганов…

Алексей Николаевич хмуро потер ушибленное плечо.

– Нас самих подловили на повороте. Врезались сзади на линейке, я чуть шею себе не сломал. Осведомитесь у полицмейстера, если не верите. Без сомнения, Першина встречали. И отсекли все хвосты.

– Он там, на пароходе? – недоверчиво спросил жандарм.

– Там, и он пустой.

– Смотрите, Лыков, если соврали, я все доложу Ее Величеству.

Сыщик разозлился:

– У вас что, прямой провод к ней? Идите к черту!

Прогнаевский состроил оскорбленную физиономию, повернулся и пошел на биржу извозчиков.

Глава 19 Конец меломбуки

Питерцы сидели у Васильева и выпивали. Лыков учил казанцев закусывать коньяк хурмой. Эту полезную привычку он перенял у Благово и теперь множил адептов, где только мог.

Полицейские уже обговорили все, что имело смысл обсуждать. Дознание снова зашло в тупик. Жандармы ищут по всем направлениям, включая Кавказ и Одессу. Возможно, они кого-то поймают. Но это будут люди из дальнего окружения Вязальщикова, они не помогут найти главного злодея. Линия с иконой не касается никого, кроме Лыкова и еще вот ротмистра Прогнаевского. Купец Першин встретился с обладателем иконы, это очевидно. Сайтани удалось сорвать слежку за своим гостем. Но получилось ли у него продать образ? Миллион в чемодане – это, пожалуй, чересчур. Если бы Северьян взял с собой крепкого парня в сопровождающие, а лучше двух, в миллион можно было бы поверить. А в одиночку везти такую сумму слишком рискованно. Скорее всего, Сайтани показал образ возможному покупателю, чтобы тот убедился в его подлинности. И Першин поехал домой готовить сделку. Времени у сыщиков теперь в обрез.

Полицейские выпили еще по рюмке, и Ловейко стал острить насчет своего квартиранта:

– Никогда еще мы не столовались так хорошо, теперь трудно будет отвыкать. Анька избаловалась вконец. Разве что…

Тут в дверь постучали, и вошел жандармский унтер-офицер:

– Здравия желаю! У меня поручение до его высокоблагородия коллежского советника Лыкова.

– Это я, – поднялся сыщик.

– Его высокоблагородие полковник Калинин просят вас срочно прибыть к нему.

– Калинин? Сейчас же еду.

– Дрожки у подъезда.

– Подождите меня внизу, я скоро спущусь.

Унтер-офицер откозырял и вышел. Казанцы сразу загалдели:

– Зачем вам туда ехать? С вашим открытым письмом он сам должен был явиться! Эти жандармы – большие наглецы…

– Господа, успокойтесь. – Лыков примирительно воздел руки. – Я не гордый. А главное, уперся в стену. Вдруг в ГЖУ отыскали новый след? Сергей Манолович, вы едете со мной.

Когда питерцы уже выходили из кабинета, Алексея Николаевича окликнул полицмейстер:

– Совсем забыл. Тут письмо из Семипалатинска. Пришло по адресу управления на ваше имя.

– Из Семипалатинска? – удивился коллежский советник. Но его помощник сразу сообразил:

– Это от Янковского, не иначе.

Лыков сунул конверт в карман. Они сели в дрожки и поехали на Большую Красную. Читать письмо в присутствии жандарма было неудобно, и питерец отложил это на потом.

Когда сыщики явились к начальнику ГЖУ, Лыков первым делом представил ему своего помощника. Калинин весь сиял, его распирала гордость.

– Азвестопуло? – переспросил он. – Не вы ли назвались купцу первой гильдии Першину полковником Держивморду?

– Я.

– Смешно. Только боюсь, что с такими шутками дослужиться до высоких чинов вам будет трудно.