По праву рождения

  -- Роман, - Екатерина присела на колени перед ним и коснулась губами его щеки. - Прошу вас. Не пугайте меня. Я все равно не уйду.

   Он посмотрел на нее таким странным взглядом, что Екатерине стало страшно. Провел рукой по ее лицу. Потом рука безвольно опустилась, и он отвернулся.

  -- Когда-нибудь вы все поймете, - бессвязно зашептал он, - все поймете. Не простите, никогда не простите. Эти глаза, - он взял ее за руку. Приложился губами к нежным пальчикам. - Эти глаза будут смотреть иначе. Никогда не увижу. Никогда. - Снова и снова шептал он.

   Эта бессвязная речь напугала Екатерину еще больше, чем его молчание. Дрожащими пальцами она провела по его волосам, стараясь успокоить. Сначала она подумала, что он просто пьян, но когда он заглянул в ее глаза, то поняла, что это не так.

  -- Уйдешь. Просто уйдешь, - шептал он, рассматривая ее. А в голове крутилось только несколько строк, надписанных на конверте: "Моей любимой жене Вере Петровне". - Как все зыбко, как не долговечно. Как просто все можно испортить. Все. Все уйдет, все исчезнет. Ничего не останется.

  -- Роман. Ты, ты пугаешь меня.

  -- Пугаю, - нервно рассмеялся он. - Пугаю? О, ты не единственная, кого я пугаю. Нет. Совсем нет.

  -- Роман. - Екатерина захотела обнять его, но он ей не позволил.

   Вскочив с кресла, он нервно отошел к окну:

  -- Пугаю? А ты иди. Просто иди. Иди и не возвращайся. Все так просто. Нужно просто уйти. И все.

  -- Роман. - Екатерина подбежала к его высочеству. - Прошу вас. Не надо. Я не уйду. Я никуда не уйду. Никогда.

  -- Никогда, никогда, - зашептал он. - Никогда. - Он снова схватил ее за руку. Прижал к своей щеке. - Как было хорошо, как тепло. Ему всегда было хорошо с Екатериной. Всегда. - Обещаешь? Ты обещаешь? Ты сама это сказала. Сама. Никогда.

  -- Никогда. - Повторила она.

   Он снова отпустил ее. И подойдя к кровати тихо опустился на нее.

  -- Никогда - шептал он. И снова: "Моей любимой жене Вере Петровне. Любимой жене". - Любимой жене, - прошептал он, - любимой жене.

  -- Да что с тобой, - Екатерина Алексеевна снова подошла к мужу. - Я позову доктора. Я сейчас. - Она бросилась, было к двери, но он схватил ее за руку.

  -- Нет, не надо. Он мне не поможет. Останься. Просто побудь здесь. Не уходи. Никогда. Даже когда все поймешь. Ты обещала. Обещала.

  -- Да, обещала.

  -- Нет, не так. Поклянись, поклянись.

   Екатерина смотрела на мужа, и ей казалось, что он сошел с ума.

  -- Я клянусь. - Заплакала она. - Клянусь.

  -- Хорошо. Ты сама это сказала. Сама. Нет. Не надо, не плачь. Не надо. - Он обнял ее, пытаясь успокоить. - Не надо. Ты убиваешь меня. Прошу тебя.

  -- Не буду. Не буду, - всхлипывала Екатерина, пытаясь успокоиться. Она гладила мужа по голове, не понимая в чем дело. "Господи, - беззвучно шептала он, - господи помоги ему. Помоги".

   Всю дорогу Александр пытался обо всем поговорить с Николаем, но тот избегал этого разговора. Он приехал в ужасном состоянии. Александр был шокирован. Что сделала с человеком тюрьма. Репнин был молчалив и насторожен. Александр хотел объясниться, но Николай сказал, что не держит на него зла. Просто он привык к тишине и ему понадобится какое-то время, чтобы приспособиться к нормальной жизни. Он немного оживился лишь тогда, когда на пристани появилась Виктория. Молодой человек выбежал девушке на встречу. Александр отвернулся. Мысль об Анне неприятно кольнула его. Он не знал об ультиматуме отца. И до сих пор был уверен, что отец освободил Николая ради него. Его счастью не было предела, когда он узнал о прибытии адъютанта его высочества. Он был уверен, что теперь все будет хорошо. А тут появилась эта девушка. Александр был очень благодарен ей, и она ему нравилась, но она была лишней в жизни Николая. Другу придется расстаться с ней, если он хочет жениться на Анне. Какого же было его удивление, когда Репнин сообщил ему, что Виктория едет с ними. Молодой человек побледнел и ушел прочь, не желая больше видеть поручика. Лишь через некоторое время, Николай поведал Александру, что Роман Александрович отказал ему, и он никогда не станет супругом Анны. После этого между ними возникло такое напряжение, которое оба не могли преодолеть. Да еще морская болезнь снова мучила молодого человека. Лишь когда Александр снова оказался на земле, он, наконец, решился поговорить с другом.

   Они стояли на пристани и неловко молчали. Виктория отошла от них, давая им возможность попрощаться. Граф Белинский тут же ушел, сказав, что на этом его миссия закончена.

  -- И что теперь? - Спросил Александр.

  -- Теперь? Поеду в родовое имение.

  -- Зачем? - Удивился Романов. О запрете появляться в Петербурге Александр тоже не знал. - Разве твои родители сейчас там? Я уверен, что они в Петербурге.

  -- Наверное. Весна. Где им еще быть.

  -- Тогда я не понимаю.