По прозвищу Чумной (СИ)

– И всё-таки там кто-то есть.

– Скорее всего ты просто тени путаешь с живыми, не обращай внимания, если не хочешь, чтобы они тебя запутали и увели. Ты мне ещё нужен среди живых.

Кир понятливо кивнул. Он и сам не горел желанием выходить на зов тихого голоса, видимо, как и все живые существа подчиняясь инстинкту самосохранения. Инквизитор шагнул обратно в освещённую часть помещения, тут же отрезая себя от восприятия тонкого мира. Хотя здесь это и было достаточно сложно – слишком уж много раз местные некроманты открывали завесу между мирами. В обсуждение юридических тонкостей Воронов уже не вслушивался.

Зам.капитана

– Мне кажется, или там кто-то молится? – Ликса наконец-то выпустили из изолятора, и теперь тот шёл к жилому блоку в компании Зейла.

Звуки действительно напоминали сбивчивую, но весьма искреннюю молитву, уж такого в своей прошлой жизни некромант наслушался вдоволь. Только ни слова разобрать не мог, то ли толстые стены глушили, то ли языка он не знал. Но от слов по спине как наждачкой проводили, заставляя дёргать плечом – а после и вовсе перейти на другую сторону коридора, словно перегородка, за которой всё происходило, была раскалена до предела.

– Это Кодэх. Замкапитана у нас весьма, – технопат попытался подобрать более-менее аккуратное слово, – твёрд в своих убеждениях. Как и все его соотечественники.

Уж в этом Ликс не сомневался: только сильная вера могла породить подобной мощи божество. И явно не смерти или тьме поклонялись на родине Кодэха, это нечто обладало полностью противоположной окраской силы, такой, что одно прикосновение к ней обжигало зиланделиксийца. Кажется, поддевать этого человека она не рискнёт, что ни говори, а Глейд до сих пор производил впечатление скорее дипломата. Вооружённого, способного вести диалог с позиции силы, но дипломата. Кодэх же… скажем так, оставайся Чумной по-прежнему инквизитором, он бы нашёл с ним общий язык, с удовольствием встав бы плечом к плечу с таким искоренителем магической заразы. Сейчас же желание жить перевешивало, вынуждало пересмотреть свои взгляды на мир. В конце концов, ни одно убеждение, по его мнению, не стоит того, чтобы за него умирать. Какие-то другие вещи – может быть. Но не убеждения, которым свойственно меняться, разбиваться вдребезги о реальность, отмирать.

Зейл понимающе кивнул в сторону нужного ответвления, также не слишком горя желанием находится здесь. Пусть ему разливающаяся из молитвенного зала энергия и не причиняла особой боли или вреда, но он, как и многие технопаты, с предубеждением относился к особо верующим. Даже на Ликса косился с подозрением, но тот всё-таки молчал о своих взглядах, только отвечая на вопросы интересующихся – чем добавлял себе очков в глазах Зейла. Но некросы и не стремились никогда расширять влияние своей покровительницы. “Смерть и так везде, за плечом у каждого”. И пожимали плечами, считая такое объяснение достаточным.

Не сказать, что они сильно ошибались.

От жилого блока раздалось цоканье когтей по покрытию, и Ликса едва не снесла гора меха, по какой-то причине зовущаяся псом. Константин радостно вертелся вокруг хозяина, мешаясь под ногами у магов, сотрясая воздух хрипловатым лаем. Пожалуй, некромант улыбался животине вполне искренне, как минимум потому, что был обязан питомцу жизнью. Заледеневшие в изоляторе пальцы трепали густой мех, ощущая вполне живое тепло – больше иллюзия жизни, конечно, но можно было немного пообманываться.

Никаких задач некросу поставлено не было, так что тот с чистой совестью отправился разведывать местность. И пусть Зейл не упустил шанса подколоть по поводу прогулок у пищеблока, Ликс был в восхитительном настроении, чтобы на что-то обижаться. У шеи, под отросшими волосами, холодил кожу артефакт, сейчас практически не фонящий некротикой во внешний мир. Нужно было знать, что искать, чтобы обнаружить подвеску на теле некроманта, настолько качественно она сливалась с аурой владельца, по сути дела заставляя её сжиматься вокруг, а не отпугивать своей силой всё живое.

На базе Горгулий обнаружился настоящий сад. На Зиланделиксе нормальной живой растительности не было, не считая той части планеты, где колдуны жили до первой смерти. После – только постукивающие на ветру кости, белые, выжженные солнцем до чистого, ослепительного цвета. Некрос к таким зарослям относился настороженно, а вот Алексей зелень любил, только в подобной обстановке ощущая себя по-настоящему существующим. Кажется, тут даже водились какие-то мелкие зверьки, по крайней мере Кост с щенячьим лаем умчался куда-то вперёд. Ликс сошёл с дорожки, замирая на холодной траве, довольно прикрывая глаза.

– Держу тебя в курсе, что если ты порежешься – тебя скрутят судороги и ты умрёшь примерно через пятнадцать часов. Это гибрид с Миирэли.

– Я чувствую. У меня уже начали вырабатываться антитела. Или как это правильно называется? Словом, через пару десятков часов я буду к ней абсолютно невосприимчив, – он стёр рукавом выступившую испарину, оборачиваясь на неожиданного собеседника.