По путевке комсомольской

Однако, используя военно-сословную организацию казачества, патриархальный устрой хозяйства и быта казаков, атаманско-кулацкой верхушке на Дону удалось все-таки вовлечь большую часть трудового казачества в свои ряды. Так, в июне 1918 года Донская армия Краснова насчитывала 27 тысяч пехотинцев и 30 тысяч конных, а в отрядах Красной Армии, сражавшихся на севере и северо-востоке Донской области, осталось всего-то около 6 тысяч бойцов. Сторожа своих куреней, большая часть трудового казачества перешла на сторону контрреволюции.

Для работы среди красновцев на Южный фронт направились сотни агитаторов. В одном из воззваний Казачьего отдела ВЦИК говорилось: «Трудовое казачество, бросай ряды Краснова, атамана хищного. Становись в наши ряды… Все, кто любит свободу, с нами, за нас…»

* * *

С наступлением белоказачьих войск на станицы и хутора Усть-Медведицкого округа Ф. К. Миронов возглавил отряд Красной гвардии, созданный из крестьян и казачьей бедноты. Позже на базе этого отряда развертывается 23-я дивизия Красной Армии, командовать которой так же стал Филипп Кузьмич Миронов. [119]

Желая отметить блестящие боевые заслуги и умелое руководство войсками объединенной группы (в нее входили 16-я и 23-я дивизии), «благодаря чему 9-й армией достигнуты решительные победы над красновскими бандами, - указывалось в письме командующего этой армией от 23 марта 1919 года, - Реввоенсовет-9 постановил наградить Миронова в знак благодарности золотыми часами с цепочкой». Награждают его и орденом Красного Знамени и… переводят на запад, в Белорусско-Литовскую армию. Как раз в то время, когда наступал Деникин, когда Миронов всего нужней был на Дону…

Тут надо заметить об ошибках, допущенных в работе с казачеством. Не учитывая начавшегося перелома в настроении середняцкого казачества, многие ревкомы и армейские трибуналы принялись за репрессивные меры. При этом тяжкие нарушения революционной законности совершили неопытные работники, а то и откровенно чуждые Советской власти элементы, пробравшиеся в местные партийные и советские органы, например, в Хоперском, Вешенском, Морозовском да и в ряде других округов. Дело дошло до того, что казакам запрещалось носить лампасы, само слово «казак» изгонялось из обращения. Несомненно, это озлобляло людей, отталкивало казаков от Советской власти.

10- 12 марта 1919 года в верхнедонских станицах вспыхнули мятежи. Поводом выступления против ревкомов было недовольство казаков реквизицией хлеба и лошадей. Мятеж охватил район с населением 300 тысяч человек, число участвовавших в нем в мае 1919 года доходило до 40 тысяч.

Собравшийся под руководством В. И. Ленина 16 марта 1919 года Пленум ЦК РКП (б), обсудив положение в освобожденных районах Донской области, отметил, что трудовое казачество северных округов «может содействовать нам». ЦК партии указал донским работникам, что необходимо прекратить массовые репрессии, проводившиеся в некоторых районах против казачества, и не препятствовать его расслоению.

Решающее значение для установления правильных взаимоотношений с середняком, в том числе и с трудовым казачеством, имел VIII съезд РКП (б), проходивший с 18 по 23 марта 1919 года. Съезд осудил имевшиеся в практике некоторых местных органов ошибки в крестьянском вопросе и провозгласил курс на достижение соглашения и установление прочного союза рабочего [120] класса со средними слоями деревни при опоре на бедноту для беспощадной борьбы с кулачеством.

Отменялись приказы о конфискации у казачьего населения повозок с лошадьми, фуража и седел. Реввоенсовет потребовал строжайше преследовать самовольные реквизиции, беспощадно карать всех должностных лиц, виновных в злоупотреблениях.

Однако отдельные руководители Донбюро и образовавшегося в мае 1919 года областного ревкома по-прежнему допускали ошибки по отношению к казачеству. Столкнувшись с отчаянным сопротивлением кулацких верхов, за которыми шла часть обманутого трудового казачества, они стали настаивать на проведении «расказачивания», то есть на немедленной насильственной ломке всего хозяйственного и бытового уклада жизни казаков.

Против установки на «расказачивание» выступили многие местные партийные и советские работники, командиры и комиссары армий Южного фронта. Резко критиковал руководителей Донбюро за неправильные действия, подрывающие доверие казаков к Советской власти, и начдив 23-й дивизии Ф. К. Миронов.