По скелету всему свету

Раздобыв телефонный номер Лукерьи, которую на самом деле звали Лукерьей Тихоновной, друзья были вынуждены удалиться. Такая перспективная поездка на деле обернулась для них пустышкой. Лукерья Тихоновна по телефону не отвечала. А ведь это был ее домашний номер, что без всякого труда выяснил Гарик, заглянув в базу данных жителей города, найдя там нужный номер, который и впрямь оказался зарегистрирован на Потапову Лукерью Тихоновну. Проживала эта женщина в районе метро «Купчино», но на звонки домашнего телефона почему-то не реагировала.

– Значит, дома ее нет, – заключил Гарик. – И тащиться к ней прямо сейчас без предварительного согласования – пустая трата времени. Далеко и нерационально. Только время потеряем в дороге.

– Если ехать, чтобы просто дверь поцеловать, то я не согласна.

Антон промолчал, но и он считал, что тащиться от Пискаревки в Купчино, да еще по вечерним пробкам, – это занятие сильно на любителя. И самого себя он к таким любителям не относил.

– Тогда предлагаю нам всем сейчас разбежаться, – сказал Роман. – Тем более что у меня есть еще одно важное дельце на вечер.

Антон с Гариком без труда догадались, что под этими словами подразумевал их приятель. Он собирался выбить из игры Марка. И Ульяна ушами этот момент тоже не прохлопала.

– Я поеду с тобой, – сказала она Роману. – Ты обещал познакомить меня с человеком, которому предстоит умереть. Помнишь? Только потому я и с вами!

И прежде чем Роман успел что-то сказать, девушка уже запрыгнула в его огромный черный внедорожник и с комфортом устроилась в просторном салоне.

Что касается Гарика и Антона, то пришлось удовольствоваться обещанием Романа:

– Затем я вас соберу снова.

Неугомонная проказница Ульяна, высунувшись в окно, еще пыталась пригласить Антона чуть позднее продолжить сегодняшний вечер. Но тот чувствовал себя утомленным и поехал к себе домой. Его вызвался подкинуть Гарик на своей шикарной тачке. И странное дело, если еще утром у Антона все внутри замирало от восхищения, когда он касался ее гладких кожаных сидений или отполированных до зеркального блеска накладок, то сейчас он уже таких чувств не испытывал. Наоборот, внутри его было как-то гадко и муторно. И это чувство все укреплялось. Даже красавица «Ламборджини» его больше не радовала.

Но когда Антон попытался поделиться этими ощущениями с Гариком, тот лишь отмахнулся:

– Это от голода! У меня самого тоже под ложечкой сосет.

Антон голода не испытывал. Даже странно, за целый день ничего не съел, а аппетита нет.

– Как придешь, сразу пройди по той ссылке, что я тебе дал, – велел ему Гарик. – Будем смотреть, как Роман разделается с Марком. Выдумки у него не занимать, не пропусти, будет занятно.

Антон молча кивнул. Поднявшись к себе на лифте, он разделся и хотел пройти в свою комнату, но ему помешала мама. Выглянув в коридор, она позвала Антона ужинать.

– Мама, я не хочу.

Это он неправильно сказал, потому что мама немедленно встревожилась:

– Целый день в институте – и не хочу? Ты не заболел?

– Просто аппетита нет.

– С тобой точно все в порядке?

Мама включила свет и вгляделась в своего замечательного сына.

– Бледный ты какой-то. И лоб влажный. У тебя температуры нет?

Она уже потянулась к сыну губами, чтобы по старинке проверить, нет ли у мальчика жара, но Антон отпрянул.

– Все хорошо. Просто устал.

Но от мамы, если уж она заподозрила неладное, было не так-то просто отделаться. Она прошла следом за Антоном и устроила ему настоящий допрос:

– Как дела в институте?

– Там все прекрасно.

Антон не стал уточнять, что прекрасно там все обстоит без него, но мама все равно по его тону догадалась, что есть проблемы.

– У тебя же сегодня лабораторная должна была быть. Написал?

Антон отвернулся к стене.

– Мама, дай мне поспать, хорошо? Я себя на самом деле неважно чувствую, не хочу разговаривать.

– Хорошо, хорошо, – покладистым тоном произнесла мама. – Отдыхай, сынок.

И ушла ровно на целых три минуты. Этого времени ей хватило, чтобы собрать на поднос ужин для своего мальчика, с которым она и появилась в его комнате.

– Я же сказал, что не буду есть.

– Будешь.

– Я не хочу.

– Целый день без еды, куда это годится!

– Потом поем.

– Хотя бы чаю попей? Надо же с улицы согреться.

– Ладно. Чай неси.

– С пирожком. Твой любимый испекла, с яблоками.

Чай с приличных размеров куском шарлотки появился в комнате через пару минут. Но Антон продолжал лежать. Он знал, если сейчас приняться за чай с пирогом, мама потихоньку все из него вытянет. А у него не было никакого желания каяться перед ней. И как ни подсасывало у него в желудке, он крепился до тех пор, пока мама не ушла на кухню.

Тогда Антон с жадностью выпил сладкого чаю, а вот на пирог и смотреть не стал. А ведь это был его любимый бисквит с прослойкой из чуть кисленькой антоновки, которую бабушка специально закатывала еще с осени по банкам, а мама затем использовала это желе для своей выпечки. Но сейчас даже вкусной, ароматной и еще теплой домашней выпечки Антону не хотелось.

Держа стакан с чаем в руках, Антон откинулся на подушки. Мысли блуждали у него в голове тревожные.