По следам фальшивых денег

– Попытаться можно, – сказал Лебедев. – Задержанный Дунаевский имел при себе билеты от пункта отбытия до пункта назначения. Он выехал из Ниццы и должен был позавчера прибыть в Петербург. Очевидно, что фальшивки фабрикуют на Лазурном Берегу. Одно из отделений французской Сюрте Женераль занимается надзором за иностранцами и внимательно следит за всеми гостиницами и меблированными комнатами, а также и за частными лицами, сдающими жилье. Можно отправить во французское МВД запрос относительно места прописки Дунаевского в Ницце, узнать, где и с кем он жил, и потянуть за эту ниточку. Я не думаю, что изготовители фальшивок ставили на своих письмах загадочному александровскому еврею свой точный домашний адрес, стало быть, Герлицкому их место жительства тоже неизвестно. Но без трактирщика мы вряд ли установим личность еврея.

– Помилуйте! Платить за этого жида десять тысяч! Моисей с ним, пусть останется неизвестным, невелика птица, пущай летает.

– Все-таки он может сообщить нам много ценного. Да и не так уж мала его роль в этой шайке. Судя по рассказам Герлицкого, это организатор сети сбыта фальшивок.

Кафафов разгладил рукой свои роскошные бакен-барды:

– Ну хорошо, хорошо, я поговорю со Степаном Петровичем. Но десять тысяч! Нет-с, столько нам никто не даст. Пресловутый Азеф получал не намного больше… Вы не пытались сбить цену? – обратился действительный статский советник к Кунцевичу.

– Герлицкий сказал, что торговаться не намерен.

– Ах вот он каков! – вице-директор Департамента полиции вскипел. – Условия нам ставит! Тогда вот ему. – Кафафов сложил из пальцев правой руки дулю. – Вот, а не десять тысяч! И говорить ни с кем не буду. Василий Иванович, направляйте запрос в Париж и варшавскому генерал-губернатору. Попросите его превосходительство поручить организовать самый тщательный розыск этого пресловутого еврея.

Кафафов встал, давая понять, что прием закончен. Сыщики тут же последовали его примеру.

– Слушаюсь, ваше превосходительство, – по-военному четко ответил Лебедев. – Не считаете ли необходимым направить в Ниццу кого-нибудь из чинов полиции? Мечислава Николаевича, например?

Кафафов несколько секунд думал:

– Нет. Пока нет. Рановато. Конец года, лимит на командировки департамент исчерпал, а за дополнительными средствами надобно обращаться: – Константин Дмитриевич поднял палец и указал на потолок. – Если только на свой счет?

– Я не при деньгах, – выпалил Кунцевич.

Лебедев привел Кунцевича в свой кабинет и предложил сигару.

– Спасибо, не курю-с.

– А я с вашего позволения.

Главный сыщик империи отрезал кончик «гаваны» настольной гильотиной, сунул сигару в рот и чиркнул спичкой. По кабинету поплыл ароматный дым.

– Нервы замечательно успокаивает! А с нервами на этой службе беда. Да что я вам говорю, вы сами все изволили слышать. Ну, и как прикажете работать, Мечислав Николаевич? Сто пятьдесят тысяч фальшивых рублей вами изъято, а они десять тысяч жалеют на розыски! А эти сто пятьдесят наверняка не первая и не последняя партия. Тут счет на миллионы идет! На миллионы! А они… Даже на вашу командировку денег пожалели! Что творят черти. Ох, доведут они Россию до цугундера, помяните мои слова, доведут!

«Ты сам-то не очень свою позицию отстаивал, – подумал Кунцевич. – Да и я тоже. Если России и правда крышка придет, мы все в этом будем виноваты, все», а вслух сказал:

– Что поделать, Василий Иванович, мы люди подневольные, нам что прикажут, то мы и делаем.

– Я все-таки составлю докладную записку на имя директора. Сейчас мне должны доставить официальное заключение Экспедиции заготовления государственных бумаг, я его к своему рапорту приложу. Вчера я на Фонтанке[18] полдня провел. Вот чем мне наша служба нравится, так это тем, что на ней постоянно что-то новое узнаешь. Вот вчера я стал практически специалистом по орловской сетке. Не знаете, что это?

– Нет, не имею представления.

– Тогда я вам с удовольствием расскажу. Наше правительство к делу защиты денежных знаков относится крайне внимательно. Поэтому Государственный банк регулярно, примерно один раз в десять лет, меняет кредитные билеты. Вы, наверное, обратили внимание, что с тысяча девятьсот десятого года в обороте находятся новые сторублевки?

– Обратил. Хотя видеть эти купюры мне приходится крайне редко.

– А вы думаете, я их часто вижу? Ну, так вот-с. Когда вводили новые «катеринки», изменили не только цвет бумаги. Теперь эти билеты изготовляют по новейшим технологиям. На них имеются водяные знаки. Лицевая сторона печатается металлографской печатью по типографской подложечной сетке, оборотная – типографской печатью по орловской подложечной сетке в пять красок. Не понимаете? Неудивительно, до вчерашнего дня я сам ничего этого не знал. Ну, я вам на примере покажу. Вот, извольте – одна из изъятых вами подделок. Как она вам?

– Весьма на настоящую похожа.