По следам Гиены

— Все верно, — Арчибальд незаметно сузил глаза: легкое движение у дверей строеньица он тоже заметил, однако виду пока предпочел не подавать, решив для начала выяснить, чего хотят добиться противники, — Я сидел наверху, и ждал окончания вашей беседы с моим отцом. Его к вам я отправил сам — увидел из окна, как вы топчетесь на берегу моря, любуясь призраком «Гиены», и решил, что вам будет любопытно узнать ее историю. Мне-то отец уже успел поведать ее к этому времени — все-таки во Фрипорте я оказался раньше вас, — и я знал, что следующей ее остановкой будет Рим. Ну, и… — он хмыкнул, неожиданно выхватывая из-за пояса пистолет, и отводя руку с ним немного в сторону, — Решил, что негоже нарушать данное слово. В конце концов, Доминик, своих клятв я никогда не нарушаю… Далеко ли собрались твои друзья? — он внезапно повернулся вполоборота и, вытянув руку с оружием, прицелился в тщетно скрывающихся за кустами старика и юношу.

Доминик, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие, легко пожал плечами, сам чуть скашивая глаза на союзников. Что они намерены делать, мужчина не представлял, но спрашивать и получать громогласный ответ не видел смысла — в конечном итоге, Денби и Дерек явно старались скрыть свое перемещение, и вряд ли жаждали ставить врага в известность о своих намерениях.

— Думаю, им просто надоело сидеть внутри, и они захотели подышать свежим воздухом, — Ник ослепительно улыбнулся, немного разводя руки в стороны, — А чего ждешь ты, Альфа? Я перед тобой, я безоружен…

— Не подавай ему идею! — зашипел за спиной брата Ричард, — У него пистолет, в конце концов!

Арчибальд, идею которому Конте-старший подать все-таки успел, хотел, было, широко улыбнувшись, как-то прореагировать на эту милостивую подсказку, однако неожиданно для себя оказался прерван.

«Моссстик!» — шепот мокоя буквально обжег его, заставляя непроизвольно вскинуть свободную руку, прижимая ее к виску, — «Не дай… косснутьсся моссстика!..»

Он медленно перевел взгляд левее, туда, где сквозь мокрые ветви облезлых кустов кое-как пробирались, все еще тщась остаться незамеченными, старик и юноша. Куда они шли, Молле понять не мог, однако же, мельком проследив приблизительную траекторию их передвижения, успел заметить какой-то странный обломок, торчащий из земли, — что-то вроде импровизированного креста, деревянного, темного от времени, вонзенного двумя концами в землю и имеющего перекладину между ними; обломанного с обеих сторон.

«Что за черт…» — какую могут оказать его противникам пользу эти деревяшки, он не понимал, как не понимал и опасений тени, однако, прицелиться в крадущегося Дерека не преминул.

Денби заметил опасность первым. Что такое огнестрельное оружие, он знал, прекрасно понимал, что собирается сделать неприятель и, испытывая странную, почти не объяснимую, не основанную ни на чем уверенность в правильности действий своего спутника, поспешил изменить свою позицию так, чтобы прикрывать того своим телом.

— Живее, живее, мальчик! — горячо зашептал он, — Если ты прав, у нас появится шанс! Тебе нужно лишь коснуться мостика, почти по центру, на полдюйма ближе к правой стороне — так стоял тогда Рик Барракуда, так он может встать вновь… — он выдохнул и внезапно с силой, почти неожиданной в его возрасте, толкнул юношу в спину, — Быстрее же, беги!

Дерек мельком оглянулся на пытающегося взять его на прицел Альфу и, сознавая, что путей отхода в этом случае, безусловно, не предусмотрено, со всей доступной ему скоростью рванулся вперед.

Доминик взволнованно облизал губы, сжимая руки в кулаки. Он, как, впрочем, и Ричард, и Карл Еж, толком не понимал, что же задумал их молодой друг, однако, чувствовал, ощущал всем своим существом важность затеянного им мероприятия и, разумеется, переживал. Тем более, что Арчибальд, по-видимому, важность эту сознавал тоже.

Взвизгнула в воздухе пуля; сорвался с деревца, мгновение назад оставшегося позади, пробитый ею листок. Щелкнул взводимый курок…

Дерек чувствовал, что сбивается дыхание. Еще, еще, ближе, ближе… вот! Его рука уверенно легла на потемневшую деревяшку прямо по центру.

Короткий миг разочарования — ничего не происходило, его предположения оказались ошибочными, — и следующая пуля пробила дерево в сантиметре от его руки.

Парень вскрикнул, машинально отдергивая руку, смещая ее чуть правее, и… внезапно замер, ошарашенно глядя на кольцо на собственном пальце.

Зеленые, изумрудные глаза серебряной гиены, поймав, вероятно, еще один, очередной всполох молнии, вспыхнули мистическим огнем и, светясь, словно гипнотизировали глядящего на них человека.

Вокруг все как будто померкло. Шум бури, смутные голоса что-то кричащих друзей, грохот волн, звук вновь взводимого курка — все это слилось в неясный шум, отступило куда-то далеко-далеко, и Дереку почудилось, будто его накрыл белый туман.

Он слышал, как взвизгнула в воздухе пуля, он ощутил, как она проникает ему под лопатку… Но не почувствовал боли, не ощутил дыхания смерти. Он был и словно бы не был, существовал, но и не существовал одновременно — это был он и в то же самое время совсем не он.