По следам карабаира

Жунид украдкой рассматривал Балан-Тулхи-Хана. Жесткое волевое лицо, морщинистое и сухое. Губ почти нет совсем, узкая щель маленького ехидного рта сомкнута. Нос круто выгнут и придает лицу хищное выражение большой нахохлившейся птицы. На голове - ни единого волоска: она блестит, как полированный шар неправильной формы, отражая тусклый свет керосиновой лампы.

Белые, как вата, брови муллы шевелились, когда он говорил, пронзительно-черные глаза в упор смотрели на собеседника. Он часто поглаживал свою седую козлиную бородку.

- В наших местах плохо… - медленно начал Жунид, боясь неосторожным словом все испортить. - Никому не дают покоя эти служители дьявола… Асфар Унароков убит в Кутском лесу, Тау…

- Я слышал, - насупился эфенди. - Ты знал Асфара?

- Ротмистр умер у меня на руках, - наполовину соврал Жунид.

- Да примет аллах его душу!

- Аминь, эфенди!

Гонзага принесла дымящееся блюдо с бараниной, миску чепалгашей[38] и кувшин араки[39].

- Подкрепись, Шаниб, - предложил мулла. - И поведай, что привело тебя к нам.

Говорил Балан-Тулхи-Хан по-русски весьма чисто, но с сильным акцентом.

- У тебя уже были гости, эфенди, - полувопросительно сказал Шукаев.

- Сегодня в моем доме я принимал весь совет старейшин аула и большого начальника, - с гордостью ответил Балан-Тулхи-Хан. - Даже в молитве я упомянул его имя… - мулла помедлил.

Шукаев молчал, почтительно ожидая продолжения.

- …Денгиз. Большой начальник… хитрый, как шайтан. Новая власть простила грехи абрекам, но велела вернуться в аулы и сложить оружие… Дюжина джигитов сегодня спустилась с гор. Их скакуны были здесь, у моей коновязи… Теперь Азамат недосчитается двенадцати своих людей… - Последние слова он произнес со злорадством. - Выпьем, Шаниб!

Шукаев принял из рук эфенди граненый стакан с аракой и, дождавшись, пока выпьет хозяин, не морщась, опрокинул свой.

- Так чего же ты хочешь?

- Хахан просит возвратить жеребца в Адыгею, - вкрадчиво сказал Жунид, не глядя на муллу. - От этого зависит спокойствие наших людей..

Балан-Тулхи-Хан побагровел. Рука его, державшая пустой стакан, дрогнула.

- Азамат заплатит мне за него!.. Ох, заплатит… такой конь! Настоящий карабаир!.

Шукаев не подал вида, как взволновал его ответ эфенди. Итак, Денгизов не ошибся! Не зря он, Жунид, предпринял весь этот маскарад.

Балан-Тулхи-Хан действительно связан с Мамакаевым!

И знает о карабаире!

И, возможно, мулла не тот человек, за которого себя выдает.

Почему Гонзага назвала его «Лялям»?

Стоп. Не следует пороть горячку и торопиться. Чем меньше задавать вопросов, тем лучше. Балан-Тулхи-Хан и так все выболтает.

- Азамат - далеко, его не достанешь, - неопределенно сказал Жунид, обгладывая ребрышко.

- Ничего. Мы еще встретимся. Через два дня Азамат почистит подводы с товарами сельпо по дороге в Базоркино… До этого я скажу ему все… Он вернет мне коня, не посмеет не вернуть…

- Не так легко отнять у Азамата то, что попало в его руки, - осторожно сказал Жунид.

- Посмотрим еще, - прошептал мулла.

- А что за подводы? Там будет пожива?

- Хватит на всех. И на твою долю, если захочешь…

- Я подумаю.

- Подумай, подумай.

- Так что мне ответить Хахану, эфенди?

Густые, изогнутые брови эфенди поползли вверх.

- Ты же слышал: Азамат лишил меня моего карабаира!..

- Его у тебя угнали?

- Я не прощу ему, - кипел Балан-Тулхи-Хан. - Мне все известно про него! Над его головой уже собираются тучи: револьвер, из которого убит председатель в Бай-Юрте, - у Азамата. А пулю достали из тела убитого…

- Ты не можешь помочь нам? - упрямо твердил свое Жунид.

- Подожди, Шаниб, я подумаю, - Балан-Тулхи-Хан швырнул баранью косточку прямо на ковер. - Может, и помогу. Мне самому дорог конь, но месть за обиду - дороже. Я знаю, где Азамат держит его. Я скажу тебе! Пусть в Адыгее не думают, что старый Лялям Балаев не сдержал клятвы!

И снова Жунид не выказал никаких признаков удивления. Мысль его работала сейчас четко и напряженно.

Итак, Лялям Балаев, давнишний друг и сообщник Хахана Зафесова, и мулла Балан-Тулхи-Хан - одно и то же лицо! Что ж, в те времена среди конокрадов случались и не такие метаморфозы. Очевидно, все эти годы ревностный служитель ислама вел двойную жизнь. На людях и для всех - мулла, достойный и уважаемый эфенди, проповедующий слово пророка. Но было у него и другое лицо, прикрытое от прихожан мечети «священной черноты корана» - лицо пособника бандитов, содержателя притона для конокрадов.

Хахан Зафесов знал это - потому и назвал Бадаева, уверенный, что Шукаев его не найдет.

Так или иначе, но вылазка Жунида принесла блестящий результат. Догадка Денгизова оказалась верна - Балан-Тулхи-Хан имеет прямое отношение к мамакаевским молодчикам которые тринадцатого готовят налет на транспорт с товарами в районе Базоркино. Тот же Мамакаев или кто-либо из его ближайшего окружения выстрелом в упор убил председателя.