По следам литераторов. Кое-что за Одессу

Напротив – в угловом доме, имеющем адрес уже по Большой Арнаутской – пятый этаж имеет окна увеличенного размера. Это – один из двух специализированных домов художников с мастерскими на последнем этаже. Другой расположен на бульваре Искусств сразу за памятником конструктору Александру Эммануиловичу Нудельману[296]. На обоих домах мемориальные доски, посвящённые жившим и работавшим там художникам. Художники, не входившие в «ближний круг», довольствовались мастерскими в подвалах, неудобными для людей, чей труд требует хорошего естественного освещения. Тем не менее даже получение подвальной мастерской было большой удачей. К тому же площади таких мастерских были неплохие. Так, наш друг Илья Зомб[297] жил в небольшой однокомнатной квартире, но имел трёхкомнатную мастерскую. Большая[298] подвальная мастерская (как раз напротив дома «маститых» художников) была и у нашего родственника Люсьена Вениаминовича Дульфана[299]. Не по причине родства с ним, а объективности ради скажем, что одна его выставка собирала больше зрителей, чем выставки всех вместе взятых жильцов «художественного» дома напротив.

Напротив памятника Нудельману на бульваре Жванецкого стоит табличка с удивительным текстом. Приводим его как имеющий непосредственное отношение к теме наших прогулок: «На этом месте в нач. XX в. находился сад О. В. Васильевой, история продажи которого легла в основу замысла пьесы А. П. Чехова «Вишнёвый сад»». Из, так сказать, «выходных данных» на табличке только дата:2013–11–21. Поэтому о достоверности изложенного сказать ничего не можем. Для одесситов, конечно, приятно думать, что это (снова припомним горинского Мюнхгаузена) – «… не факт. Так оно было на самом деле». Реально же пьеса отразила обстоятельства, бытовавшие в то время по всей России: вряд ли история сада г-жи Васильевой уникальна. Во всяком случае в фундаментальной биографии Дональда Рейфилда (Donald Rayfield) «Жизнь Антона Чехова», где максимально подробно описываются все приезды Чехова в Одессу, про этот сад ничего не говорится.

Мы помним, что идём к дому Паустовского – но, как предупреждали ещё в предисловии, отвлекаемся по дороге на всё, что нам кажется интересным. На углу улицы Белинского и Лермонтовского переулка – Украинский НИИ Медицинской реабилитации и курортологии. Когда-то друг отца Даниил Наумович Вайсфельд[300] выпустил книгу «Курорты Одессы». Помним, как он преподнес её нам с шутливой надписью «Если вас одолеют стрессы, помните, вам помогут «Курорты Одессы»» – причём использовал в этом тексте слова «Курорты Одессы» из заголовка книги. Тогда в Одессе действовала масса санаториев: одних военных было три. Теперь, чтобы изучать курортологию, институту нужно рассматривать все курорты Украины.

В институте много лет работала знаменитый одесский невролог, Главный специалист Одесского центра реабилитации детей-инвалидов доктор медицинских наук профессор Ирина Викторовна Галина. Для всей Одессы друг отца был Даниилом Наумовичем, а для нас просто «дядя Дима» – вот и его жена была и есть «тётя Ира». Общаясь с ней, сразу попадаешь в атмосферу невероятного обаяния, доброжелательности, с ней просто так уютно и тепло, что совершенно не думаешь, что перед тобой выдающийся врач, чьей помощи ждут и на кого – как на последний шанс – надеются родители детей со страшным диагнозом «детский церебральный паралич». Мы же надеемся, что наша «тётя Ира» ещё много лет будет с успехом выполнять свою благородную работу.