По следам преступления

Римские юристы с полным основанием, в соответствии с требованиями того времени определили понятие оружия, но они не знали института экспертов-баллистов. Эксперты по оружию не были известны даже в средние века, когда стрелковое оружие уже использовалось, и в том числе интересующее нас ручное огнестрельное оружие, получившее широкое распространение в Венгрии в XVI веке. Хотя огнестрельным оружием пользуются вот уже несколько столетий, и, к сожалению, часто в преступных целях, институт экспертов-баллистов гораздо моложе. Раньше по делу о ранах, нанесенных оружием, суды запрашивали заключения, в лучшем случае, хирургов. Так, в будайском немецком городском суде заключение о том, каким оружием была нанесена рана, делал хирург. Подобное распоряжение содержит знаменитая „Каролина” — уголовный кодекс императора Карла V. Указанные постановления относятся к любым ранам, т. е. не только от огнестрельного, но и от различного колющего оружия.

Первый уголовный закон, связанный исключительно с использованием огнестрельного оружия, был издан австрийским императором Иосифом I. Во введенном в действие на территории Австрии кодексе говорилось, что во время следствия „необходимо установить орудие убийства, заметить качество пули и, если возможно, „сопоставить ее” с раной”.

Но кодекс Иосифа I не применялся в Венгрии, и прошло много времени, пока в венгерских судах появились эксперты-баллисты. Органы уголовного преследования и суды — если до этого вообще доходила очередь — просили произвести связанную с огнестрельным оружием экспертизу оружейников и стрелков.

Только перед первой мировой войной появились самостоятельные эксперты-баллисты. В большинстве своем это были отслужившие солдаты или профессиональные охотники, которые с помощью нескольких простых инструментов — ручной лупы, микроскопа, тисков и др. — пытались, с большим или меньшим успехом, дать ответ на интересующие следствие вопросы.

И лишь после второй мировой войны лаборатории баллистики стали оснащаться самыми современными оптическими и химическими средствами. Сегодня уже с помощью сложного микроскопа под большим увеличением одновременно исследуют стреляную пулю или стреляную гильзу, обнаруженные на месте происшествия, и те, которые получены от пробного выстрела из изъятого оружия, а затем фиксируют их на специальных фотографиях. Чувствительными химическими препаратами и с помощью ультрафиолетовых лучей можно обнаружить не видимые простым глазом следы выстрелов.

Таким образом, применение научных и технических достижений XX столетия заменило в экспертизе участие хирургов, оружейников, охотников.

Процесс старосты Бончака

4 июля 1669 года староста Бончак подал жалобу в земский суд трансильванского губернаторства на проживавшего в их деревне Яцко Калашчака, убившего его сына. Он обращался к суду с просьбой, чтобы обвиняемого приговорили к смерти по принципу „око за око, смерть за смерть”. В бумагах, составленных стряпчим, истец следующим образом описывал убийство своего сына:

„Господин помещик дал старостам деревень распоряжение собрать по домам крепостных овечий сыр. Староста-истец разослал своих сыновей по деревне для оглашения приказа помещика. Ответчик Яцко Калашчак пошел вместе с его сыном, который позднее и был убит. По дороге Яцко обогнал его и зашел в дом Юана Млинарцика, снял со стены висевшее на гвозде ружье и стал с ним возиться, но, когда хозяин сделал ему замечание, вновь повесил его.

Через некоторое время в упомянутый дом вошел также и сын старосты, который предложил Юану Млинарцику отдать овечий сыр, причитающийся господину помещику. Еще до того как хозяин ответил, Калашчак сдернул с гвоздя ружье и с возгласом „Сейчас я покажу тебе овечий сыр!” нажал на курок. Ружье выстрелило, и произведенный преднамеренно выстрел смертельно ранил сына старосты.

Ответчик признал перед судом, что он убил сына старосты, но отрицал, что сделал это преднамеренно. Он утверждал, что между ним и убитым никогда не было вражды. Отец Калашчака, который был присяжным, послал его вместе с сыном старосты объявить о сборе овечьего сыра. В дом Юана Млинарцика Яцко вошел раньше, а когда пришел сын старосты, он якобы хотел взять лежащее на столе ружье, однако, как только прикоснулся к нему, оно выстрелило. Пуля попала в стол, отколола от него кусочек и, отскочив, попала в сына истца. Но это получилось не преднамеренно.

Главный свидетель, хозяин дома Юан Млинарцик — владелец ружья, рассказал, что ружье ответчик снял с гвоздя еще до прихода сына старосты, разглядывал его, а затем положил на стол.

Когда сын старосты вошел в дом, то Калашчак сидел за столом и намеревался поднять ружье. Он взял его, хотел взвести курок, но, поскольку пружина была очень тугой, не смог удержать курок, и пуля попала сначала в стол, а затем в сына старосты. Ни Млинарцик, ни другие свидетели не знали, враждовал ли ответчик с сыном старосты.