По следам прошлого

— Асфи! — Елрех вышла из-за толстого ствола дерева, убирая кинжал за пояс. — Безрассудная человечка! Я поняла, где мы вас оставили слишком поздно! А когда свирепый васоверг рассказал, что произошло под скалой, я едва не поседела!

Елрех отчитывала меня, быстро подходя к нам. Очередное нежное чувство окатило волной. Я бросилась к фангре и обняла крепко. Аромат трав от белых волос был еще вкуснее того, что пропитал воздух в этом прелестном регионе. Чувствуя ответные крепкие объятия и легкую дрожь Елрех под ладонями, я смутилась. Совесть кольнула.

— Хочу увидеть тебя седой, — удерживая улыбку на лице, отстранилась и проговорила я. Обхватила щеки Елрех, ощутила необычную кожу под ладонями и вытерла большими пальцами мокрые дорожки. — Тебе наверняка пойдет.

Елрех шмыгнула носом, но проявляла гордость — упав в лужу, сделала вид, что хотела охладиться. Клыкасто улыбнулась, несмотря на льющиеся ручьем слезы, и произнесла радушно:

— Что же вы встали тут, бестолковые люди? Кейел, бессовестный ты человек, мы остались без хороших дров. Мне пришлось пару шагов Солнца собирать гнилье по лесу. А как видишь, лес тут не густой. Асфи, лентяйка! Тут полно ценных растений, а у меня всего две руки.

— Так и у меня всего две.

— Ну-ну, — Она подтолкнула меня в поясницу, подсказывая дорогу к лагерю, — не отлынивай, когда причина — не причина. У меня две руки, у тебя две и у трудолюбивого человека две — считай, сколько уже помощников. Я одна не справляюсь. Мне пришлось усадить за переборку трав уважаемого Ромиара.

Я выгнула бровь.

— И как?

— От него проку больше, чем от тебя. А вот за что ты бросила на мои плечи бездельника, готового проглотить целиком мсита, я не понимаю. В чем я провинилась перед тобой? Добрый человек, может, ты знаешь причину? Чего это ты молчишь? Прячешь от меня что-то во рту? Даже не поприветствовал при встрече.

— Здравствуй, Елрех, — мягко сказал Кейел, шагая с другого бока от нее.

Она обнимала меня за талию. И внезапно обняла его тоже.

— Так-то уже лучше, бессовестные люди. Но поучить вас манерам еще стоит. И разуму поучить обязательно нужно. Вот придем в лагерь, я вас накормлю, а затем отхлестаю прутиком. Как раз под вас нашла…

Я слушала ее дрожащий голос, видела ласковую улыбку и непрекращающиеся слезы, и самой хотелось плакать.

— Прости меня, Елрех, — попросила тихо.

— За что это, хитрая человечка? — Она недоверчиво усмехнулась.

Но причину ее слез я знала прекрасно.

— Я заставила тебя волноваться. Я во всем виновата.

— Не ты одна. — Елрех повернула голову к Кейелу. — Ты рассказал ей, бессовестный человек, как собирался нарушить ее приказ?

— Что? — заинтересовалась я.

— Елрех! — возмутился Кейел; на впалых щеках проступил румянец.

Я засмотрелась. Он умеет краснеть?

— Ах, бесстыжий негодник! — вскинулась Елрех, поднимая высоко голову. — Ты гляди на него, рассудительная Асфи. Он еще и кричит на меня. Выходит, не сказал он тебе, как бунтовать вздумал! Ну ничего, ничего… Я сама Асфи про тебя все расскажу.

Кейел ссутулился и насупился.

— Не нужно. Мы разберемся сами.

— Еще чего! Раз ты сам до сих пор Асфи не рассказал, как тебя едва ли не пришлось одевать насильно, так я в подробностях расскажу.

Глядя на обреченный вид Кейела, я рассмеялась. Что же случилось наверху, пока я сжигала тварей под землей?

* * *

Никогда бы не подумала, что мечтать о счастливом будущем может быть невероятно больно. И эта боль лучше всего остального вынуждала забывать о времени и просто жить настоящим.

И мы снова с Кейелом смеялись. Хохотали истерично над малейшей глупостью, будто ничего смешнее никогда не видели. Мы обнимались каждую удобную секунду. Целовались… Поцелуи стали нашей второй пищей, глотком воды — острой необходимостью.

— Останемся на Луну снова здесь? — хрипло спросил Кейел и нежно поцеловал в щеку.

Я зажмурилась ненадолго и улыбнулась.

Широкая река журчала и мерцала под полуденным солнцем. Большой камень подо мной был теплым и гладким, будто много веков его шлифовала вода. Однако он, подставляя ровную поверхность свету, высился как раз на небольшом холме. Я сидела на нем, упираясь ладонями за спиной и рассматривала поверх плеча Кейела водную гладь. Кейел стоял рядом, обнимая и разглядывая меня, казалось, будто любовался мной. Хотелось верить, что именно любовался.

— Тут много комарья, — я притворно закапризничала.

Он свел брови на переносице и заслонил лицом обзор на реку. Я сразу же заправила русые волосы за уши и только потом, осознав уже собственную привычку, рассмеялась.

— Что? — Кейел тоже улыбнулся.

Я покачала головой. Он стиснул мои бедра и легонько боднул лбом в лоб. Потребовал:

— Признавайся. — В отместку моему усилившимуся смеху укусил меня за щеку. И спросил: — Что мне сделать, чтобы ты осталась со мной?

Сердце ушло в пятки, смех застрял в горле и не позволял сделать хотя бы крошечный глоток воздуха. Я обняла Кейела за шею и стала целовать его в висок, в лоб. Сердце, наконец-то, застучало чаще, но одновременно с этим закружилась голова. В ней никак не укладывалась просьба Кейела и, кажется, сводила с ума.