По следам Штирлица и Мюллера

Гейдрих был человеком иного плана. Неразборчивым в средствах, жестоким, циничным. Он любил, чтобы подчиненные боялись его. Преднамеренно подстраивал им провокации, стравливал между собой. Он был женат, имел троих детей, но моральной чистоплотностью отнюдь не отличался. Это проявилось еще во время службы на флоте. А в Берлине, как и в Мюнхене, он продложил периодические «турне» по злачным местам, считал это лучшим способом снять стрессы и нервные напряжения. Но при всем при том Гейдрих был отличным спортсменом, виртуозным скрипачом. А главное — великолепным организатором. В создании нацистской разведки и контразаедки львиная доля заслуги принадлежала ему. Герингу приписывали шутку из четырех букв Х: «Химмлерс Хирн хайзт Хейдрих» — «мозг Гиммлера зовется Гейдрих».

Германия тем временем заметно оживала. Прекращение политических свистоплясок принесло долгожданный порядок. Страна вышла из экономического кризиса, предприятия стали получать значительные государственные заказы. Начали реализовываться широкомасштабные строительные программы — например, строительства имперских автобаннов (шоссейных дорог). Организовывались «трудовые лагеря» для юношей и девушек, где молодежь участвовала в стройках, сельскохозяйственных работах, а заодно проходила военную подготовку. Безработица быстро сходила на нет.

По условиям Версальского договора Саарская область была на 15 лет передана под управление Лиги Наций. Но срок международного контроля истек, 13 января 1935 г. в Сааре был организован плебисцит. Потрудились все — и пропаганда Геббельса, и СД. Одни открыто, другие тайно. Да и впечатляющие успехи нацистского режима говорили сами за себя. Более 90 % населения высказалось за воссоединение с Германией. Оно осуществилось 1 марта, вылившись в общенациональный праздник.

Впрочем, не для всех. Саар, сохранявший особый статус после прихода к власти Гитлера, служил убежищем для немецкой оппозиции, стекавшейся сюда из других германских земель. Но все такие центры спецслужбы Гейдриха заранее взяли на заметку. И тут уж поработало гестапо. При арестах и обысках выяснилось, что запрещенная компартия воссоздала свои подпольные организации в Германии — в Сааре попались их связные, обнаружились перевалочные базы, через которые из-за границы переправлялась нелегальная литература. Эти организации профессионально отследили, выявили все ответвления. А потом под руководством Мюллера прокатились аресты в разных городах, коммунистическое подполье прекратило существование.

Ну а фюрер, едва удалось вернуть «залог» прошлой войны, на волне патриотического подъема перешагнул версальские условия. 10 марта 1935 г. было провозглашено создание военно-воздушного флота под командованием Геринга. А 16 марта Гитлер подписал закон о всеобщей воинской обязанности. Вместо 100-тысячного Рейхсвера родился Вермахт. Правда, это была пока серия «пробных шаров». При энергичном противодействии западных держав немцы могли пойти на попятную. Но диагноз, поставленный Гитлером англичанам и французам, — «близорукость и импотенция» — оказался верным, они ограничились только слабенькими протестами.

Ведь Гитлер откровенно показывал — он намеревается воевать с Россией. Зачем же ему мешать? Пускай готовится, пускай сцепится. А Запад вмешается потом. Продиктует собственные условия. На концлагеря и убийства закрывали глаза. В широкую прессу информация о них не попадала. Наоборот, фюрера поощряли и нахваливали. Газета «Дейли Мейл» в 1934 г. писала: «Выдающаяся личность нашего времени — Адольф Гитлер… стоит в ряду тех великих вождей человечества, которые редко появляются в истории». Видный американский политик С. Уоллес в книге «Время для решения» провозглашал: «Экономические круги в каждой отдельной западноевропейской стране и Новом Свете приветствуют гитлеризм».

В сентябре 1935 г. в Германии были приняты расовые Нюрнбергские законы. Но даже это не омрачило нацистских связей с Англией и США. А вложения в стремительно развивающуюся военную промышленность Германии были чрезвычайно выгодными — и предстоящая война сулила еще большие выгоды. Американские и британские банкиры выделяли нацистам огромные займы. Крупнейшие промышленники деятельно участвовали в милитаризации Третьего рейха. Концерн «Дженерал Моторс» вошел в единый картельный организм с фирмой «Оппель». Морган принялся финансировать заводы «Фокке-Вульф». Структуры компании «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» были связаны со структурами «ИГ Фарбениндустри» и т. п.