По следам тунгусской катастрофы

Передо мной мысленно проходит весь наш путь от начала до конца. Собственно говоря, это уже почти конец. Еще день-два — и обратно. Нового эти дни вряд ли что принесут. Вспоминаются дни подготовки, рождение замыслов, планов. Вспоминаются первые встречи с «космонавтами»— Васильевым, Красновым, Шикаловым, Кандыбой…

Дождь кончился к утру. Снова за работу. Вечером нужно быть на Избах— подходит срок. Значит, выполнять придется программу-минимум: взять образцы древесины по склонам, прошлогодние и свежие листья разных деревьев, золу и угли сухостоя. К обеду заканчиваем сборы, и в путь. Времени в обрез, но не заглянуть на Чеко нельзя. Спускаемся с высотки. Всюду видны поваленные деревья. Вид их настолько примелькался, что бессознательно ведешь классификацию — «это Куликовский вывал», «это более поздние наслоения». У подножия густые заросли молодого сосняка, осины.

Частокол леса настолько тесен, что приходится буквально продираться (хорошо еще, что не прорубаться) сквозь заросли. Вот и Чеко.

Типичное таежное озеро. Формой оно напоминает боб, приросший к Кимчу своей северо-восточной стороной. Нет у него песчаных пляжей, каменистых террас. Суровые сосны и лиственницы, окружающие озеро со всех сторон, вплотную подходят к воде и дружелюбно кивают ветвями своему молчаливому соседу. Берега завалены буреломом. Сумрачно. На противоположной стороне — белая точка. Смотрим в бинокль. Лебедь. Горделивая осанка, высоко поднятая голова, длинная, слегка изогнутая белоснежная шея. Красиво… Но задерживаться долго нельзя. Нужно возвращаться.

Вечером вернулись. Первые, кого мы увидели, подходя к Метеоритной заимке, были Юрий с Руфой: значит, и западная, и восточная группы уже здесь. Начинаются обоюдные расспросы, на свет появляются записные книжки, и мы с головой уходим в длинные столбцы цифр. Вывод важен: по всем радиусам за пределами Котловины радиоактивность не выходит за пределы фона. В центре она несколько повышена.

Итак, 15 августа почти вся экспедиция собралась у Изб. Не хватало только двоих: Димы и Валерия. Они задерживались. Мы их ждали весь день 15-го, потом ночь и снова день. Ребята не приходили. Мы палили из ружей, кричали, но отвечало нам только гулкое таежное эхо. Уже двое суток, как истек контрольный срок. Беспокойство перешло в тревогу. Поздно вечером 15-го Плеханов собрал общий совет и обрисовал положение. Продуктов осталось на один день. Ждать больше нельзя. Нужно перестраивать работу по аварийному варианту. После небольшого совещания решили так: четверо — Плеханов, Кандыба, Краснов и Васильев — остаются на заимке и с утра 17-го начинают встречный поиск. Все наличные продукты оставляются им. Остальные, во главе с Журавлевым, форсированным маршем, на неприкосновенном запасе, идут в Ванавару, ставят в известность об аварии районные организации и поднимают тревогу.

Окончив совет, снова вышли на улицу, выстрелили в воздух. Тайга молчала по-прежнему. Сумрачно разошлись мы по своим местам и легли спать.

А в четыре часа утра Демин и Кувшинников, живые, здоровые и голодные, как волки, ввалились в избу Кулика.

В трехдневном Южном

(По материалам Д. Демина и В. Кувшинникова)

Как уже говорилось, Демин и Кувшинников были назначены в южную группу. Валерка, насидевшись в яме, буквально пенился энергией, и на него было приятно смотреть. Обвешавшись приборами, в сопровождении своры из четырех псов, ребята добрались до водопада и здесь разбили первый лагерь.

Работа им предстояла немалая, а срок был всего три дня. За это время они должны были, обойдя по амфитеатру сопок Южное болото с востока, взять пробы для металлометрии, а также образцы растительности с внутренних и внешних склонов холмов. Главной задачей маршрута было получение двенадцати образцов золы и углей различных древесных пород. Условились жечь для этой цели сухостой времен катастрофы, a из ныне растущих деревьев — березу, сосну, лиственницу и ольху. Первый лагерь был разбит близ Чургима. Хорошо было засыпать там, под шум водопада, у костра, рядом с сопящими псами!

Где-то поблизости среди камней ползали змеи, но во время ужина Валерий подробно рассказал, что нужно делать, если на кого-нибудь нападет змея, и оба «космонавта» чувствовали себя в безопасности.

На следующий день, сварив для псов какое-то немыслимое грибное варево, Дима с Валерием надели рюкзаки и радиометры и, перейдя ручей, полезли на первую из подлежавших изучению сопок. Проводить индуктометрию на крутом склоне, покрытом к тому же поваленными деревьями, нелегко: рамка и кабель поминутно цепляются за всякие неровности, а в промежутках между камнями тональность звука заметно меняется, как над куском металла. Тем не менее мужественно преодолевая препятствия, взобрались на вершину и занялись забором проб.