По следам зла. Отчеты профайлера

Совершенно иной мотивацией объясняется нанесение увечий первичных половых органов или лица. Такое увечье всегда происходит по эмоциональным причинам: гнев или ненависть, сексуальное возбуждение, унижение. Часто это просто продолжение акта насилия, которое уже привело к смерти жертвы. Эмоционально мотивированное расчленение называется сверхубийством. Часто жертв обезглавливают. Но встречаются и символические ранения в области лица и половых органов. Преступник, сознательно или бессознательно, всегда озабочен деперсонификацией, обесчеловечиванием жертвы. Ничто не должно напоминать преступнику о личности погибшего. Так обстоит дело примерно с каждым двадцатым изуродованным трупом.

Преступник, сознательно или бессознательно, всегда озабочен деперсонификацией, обесчеловечиванием жертвы.

Почти как по учебнику Вальтер Крабонке описал свои мотивы расчленения – он признался, что хотел уничтожить Агнес Брендель как женщину и как личность. Однако его ненависть изначально была направлена не конкретно на Агнес Брендель, а на женщин в целом. В первую очередь Вальтер Крабонке обвинял бывшую жену в том, что испытывает финансовые трудности, неудобства и ограничения.

Когда я работал над этим делом, то предположил, что у Вальтера Крабонке был еще и сексуальный мотив – ведь он вырезал половые органы и отрезал груди своей жертвы. Расчленения с целью получения сексуального удовлетворения называются оффензивными расчленениями, и часто их нелегко отличить от агрессивных расчленений: сюда относятся обезглавливание, ампутация конечностей, удаление внутренних и наружных половых органов. Однако для оффензивного расчленения характерно следующее: преступники вскрывают брюшную полость своих жертв, удаляют органы, снимают кожу или даже поедают части тела, совершая акт каннибализма. Когда следователи находят на трупе подобные признаки, такого преступника характеризуют как «сексуального маньяка» или убийцу-садиста. В то время как сексуальный маньяк мучает и убивает жертву ради удовлетворения своих сексуальных фантазий, для садиста важны именно мучения. Он подчиняет жертву своей власти, лишает свободы, истязает несколько часов или даже дней подряд и при этом подвергает мучениям. Он достигает сексуального удовлетворения через реакцию жертвы на причиненную боль. Акт насилия, идеально подготовленный и спланированный, должен максимально точно соответствовать его ненормальным сексуальным представлениям.

На долю оффензивных расчленений, то есть расчленений с целью получения сексуального удовлетворения, приходится около четверти всех расчленений.

За последние несколько лет я неоднократно посещал Вальтера Крабонке. Мне было интересно, как он будет описывать свой поступок после всех этих лет, проведенных в тюрьме, и оценивает ли он его теперь иначе. В каком-то смысле я перенял подход ФБР, заключающийся в том, что преступника опрашивают уже после вынесения приговора. Я хотел узнать больше о преступлении и мотивах Вальтера Крабонке – поучиться у профессионалов.

Большим преимуществом вышеназванного подхода является то, что преступники больше не боятся уголовного преследования, поскольку по действующему законодательству за одно преступление человек не может быть осужден дважды. Все преступники, с которыми я общался по своей работе, всегда с пониманием относились к моей просьбе – такой разговор давал им возможность рассказать всю правду и в отдельных случаях облегчить свою совесть.

Когда я понимаю динамику и мотив преступления, я могу лучше понять и оценить будущие правонарушения. Это может вас удивить, поскольку человеческое поведение само по себе явление очень сложное и индивидуальное и не существует двух одинаковых преступников. Тем не менее снова и снова доказывается, что поведение разных преступников часто, по сути своей, похоже. И всегда речь идет о мотивах, которые также играют роль в повседневной жизни и являются результатом основных человеческих потребностей и эмоциональных состояний.

К сожалению, преступников редко допрашивают уже после вынесения приговора. Я считаю это огромной ошибкой, поскольку без такой оценки следователи и аналитики не склонны критически рассматривать свои собственные выводы относительно преступников и их поведения, считая их истиной в последней инстанции. Случай с Вальтером Крабонке показывает, насколько разными могут быть эти выводы. Все участники процесса, оперируя одной и той же информацией, оценили его поведение по-разному: прокурор, защитник, психиатр, суд и я как следователь.