По следу некромантки (СИ)

— С чего ты взяла, что я так считаю? — ушёл от прямого ответа Уртан, отметив про себя, что теперь Миена безбоязенно говорит об этом.

— Ты спросил про Оклегон, не свалили ли там убийство короля на некромантов — тоже. Значит, думаешь, что так поступили здесь. Ты не боишься моей магии. И относишься ко мне не как к хладнокровной убийце, несмотря на то, что… сам знаешь.

— Да, — сказал Уртан.

— Так почему?

Плотник вздохнул.

— Арбес Белый всегда боялся некромантов. На его стороне были северные маги, которым не доверял Лиус — я это знаю, потому что Кантея, моя невеста, была из семьи таких магов. Но, в отличие от них, придворные интриги её не интересовали, как и власть в Рикване. Несколько магов смогли победить одного некроманта. Казнь была тайной, редким свидетелям сказали, что говорить… убедили… А обычные вистанцы, которые, как и наш нынешний король, всегда боялись и не доверяли некромантам, только того и ждали: когда их спустят, как цепных псов. В итоге Арбес стал королём, и народ любит его, потому что он един с ними в ненависти к некромантам, он фактически разрешил вершить над вами расправу; клан северных магов занял при дворе тёплое местечко, получив влияние на магов столицы, а там и всей страны. Они убили сразу несколько зайцев. Все довольны… кроме, собственно, вас. Мне всё это не нравится, но я всегда заботился, в первую очередь, о себе. А в тюрьме мне сидеть не хотелось. Но идти дальше против своей совести… это оказалось сложнее, чем я думал. Тем более, ситуация становилась всё тяжелее. Взять одну только Землю Зги…

— Что такое Земля Зги?

Миена непонимающе посмотрела на него, и Уртан чуть не присвистнул.

— Как давно ты вылезла из Оклегона? Я не думал, что в Вистании есть хотя бы один человек, который не знает о Земле Зги.

— Я не знаю, — холодно отозвалась она.

— Несколько некромантов из «Марги»… про «Маргу»-то ты знаешь?

— Да, — коротко отозвалась Миена. Слишком быстро, как бы надеясь, что тема не получит своего продолжения.

— Так вот, несколько некромантов думали устроить что-то вроде штаба в Лесе Зги.

— Это где?

— Если смотреть по карте, то отсюда получится мериков тридцать к востоку.

— Ясно. И?

Некромантка слушала его с неослабевающим вниманием. Учитывая, что она только что узнала неприглядную правду о своих родителях, её любопытство немного походило на сумасшествие. Казалось, она запрятала куда-то в себя неприятную правду, и боится дотрагиваться до неё даже мысленно, не говоря уже о том, чтобы вести об этом разговор.

— Их рассекретили, и отправили в погоню несколько десятков первоклассных магов. Вышел страшный бой, лес был стёрт с лица земли полностью, осталось одно пепелище… Это случилось в середине зимы, но там до сих пор какие-то магические аномалии, и говорят даже, что человек не может продержаться на этой земле дольше нескольких часов — силы его очень быстро иссякнут, и он свалится замертво. Растения там тоже не растут, животные не забредают — даже птицы облетают проклятое место стороной…

— А некроманты? — спросила Миена. — Они выжили?

— Я точно не знаю… — Уртан немного смутился. По правде говоря, он мало интересовался всем, что происходило за пределами Перелеса. — Но вроде перебили всех. Хотя и со стороны магов-противников были большие потери…

— Это невозможно, — сказала она. — Перебили всех? Даже если их мало, а противников — сколько-то там десятков…

— Ловцы и те, кто за ними стоят, очень продвинулись в своём деле, — просто объяснил Уртан.

Миена отвернулась.

— Значит, всё ещё хуже, чем я думала, — сказала она. — Пока я прохлаждалась, пока занималась своими делами, умирали мои товарищи по несчастью… Прав был мой однокурсник — это война, а на войне никого не щадят.

— Да, но в эту войну необязательно ввязываться всем, — заметил Уртан, с интересом разглядывая девушку. В ней чувствовался стержень, целеустремлённость, которая всегда необъяснимо привлекала его в людях. Особенно в женщинах… Собственно, Кантея была такой же. Только её стихией во всех смыслах был огонь. А этой — холод.

— Почему из всех магических искусств ты выбрала именно некромантию? — спросил Уртан. — Я ведь знаю, как это происходит: дар даётся магу с рождения, а Источник он уже потом выбирает сам.

— Нет, склонность к Источнику тоже по большей части определяется врождёнными способностями, — возразила Миена. — Маг выбирает только Маромир.

— Так почему ты выбрала именно Маромир?

— Некроманты — самые сильные маги, — ответила Миена. Её голос звучал негромко, и слова с трудом различались в шелесте дождя и треске веток в костре. — Я хотела быть самой сильной.

— Зачем?

— Потому что нет ничего страшнее беспомощности.

Она полезла в сумку, которую не снимала с плеча даже сейчас, сидя у костра, и достала два странных предмета, размером и формой напоминавших детские кулачки. Уртан пригляделся: это оказались вырезанные из дерева цветочные бутоны. Светлые, покрытые лаком, они поблёскивали в свете костра и, казалось, сами излучали тепло.

Помедлив, девушка протянула их Уртану на раскрытой ладони.

— Что это?