По слову Блистательного Дома

– Так негоже, достойные друзья мои. Пусть этот человек бьется с тем кого выберет, – предложил Унго. – Ведь он хорошо бился, почтенный кавалер?

– Даже слишком, – подтвердил тот.

– С тобой биться хочу, – рыкнул викинг, указывая секирой на Унго.

– Почту за честь, – церемонно поклонился фавор.

И прозвучала вечная фраза:

– Дайте место для боя.

– Но так же нельзя, достойные, – вмешался Бындур. – Ведь есть ристалище. Зачем же благородный бой приравнивать к банальной драке.

– Здесь другой случай, – возразил Андрий. – Это продолжение битвы, которая еще не отшумела, и я против того, чтобы воспринимать спор этих воинов как соревнование. Это бой. Кровавый бой.

– Да раздайтесь же в стороны. Светло еще, пусть здесь дерутся, – поставил точку в споре Хамыц.

Хотя наш фавор был меньше почти на голову своего соперника, да и в комплекции серьезно уступал, легким противником он не выглядел. Облитый броней, в своем лошадячем гривастом шлеме, он очень и очень впечатлял. Брунгильда легко порхала в руках, а мягкая поступь делала его похожим на гигантского кота, правда с лошадиной головой, вставшего на задние лапы. Хотя я редко видел котов, грациозно перемещающихся на задних конечностях.

Однорогий дядька одним прыжком преодолел разделяющее их пространство и атаковал сразу, казалось, со всех сторон. Его чудовищная секира с гулом рассекала воздух, и вначале показалось, что она везде, и доблестный фавор вот-вот рухнет наземь, порубленный в заготовку для гуляша. Однако яростный напор наткнулся на абсолютно спокойную, выверенную оборону. Однорогий взревел от бешенства, секира заблистала еще быстрее, обрушивая тяжелые, ревущие удары на все сектора обороны нашего друга, но везде на пути этой скандальной дамы оказывалась не менее скандальная Брунгильда и не давала ей добраться до драгоценного организма своего господина. Саин недоумевал. Он знал таланты своего соратника и видел, что он не использует даже пятой их части, по существу, играясь с однорогим. Наконец блистание секиры замедлилось, а Брунгильда продолжала так же изящно порхать, заставляя уже викинга задумываться о целостности его организма. Трехгранное лезвие уже дважды с лязгом толкалось в грубокованый панцирь, заставляя его владельца отступать. Никогда не думал, что бой на секирах – столь увлекательное зрелище.

Внезапно Унго тупо открылся. Викинг решил одним ударом закончить затянувшуюся схватку. Секира молнией метнулась к плечу нашего друга, но ни плеча, ни друга в этом месте уже не оказалось. Сделав изящный пируэт, он оказался за спиной своего соперника, Брунгильда описала короткую дугу и плашмя звонко тюкнула по многострадальному шлему однорогого. Тот от подобного хамства замер, а потом неуверенно, но громко шлепнулся наземь. Земля вздрогнула. Зрителям финал понравился, о чем они громко сообщили радостными воплями.

– Это хорошо, Тивас, что ты привел к нам этих воинов. Просто прекрасно. Великан вывел из строя трех моих латников. Да и сам я, честно говоря, не знаю, справился бы с ним, если бы не твоя помощь. А этот воин, похоже, игрался с ним. Ты уверен, достойный Унго, что он убит? – спросил он, подходя к победителю, который даже не запыхался после боя.

Тот удивленно глянул на кавалера.

– А он не убит. И не желал я смерти этому достойному воину. Он хорошо бьется секирой. И я буду порой биться с ним. Ведь должен я знать, как бьются в этой земле на секирах. Некоторые атаки были мне неизвестны.

– Но он наш враг. Он бился с нами.

– Убив его, я не узнаю, сможет ли он стать другом или останется врагом. Убив человека, мы многое теряем. Мне не хочется убивать его. И необходимости в этом нет.

– Но он побил моих людей, – рассвирепел Андрий.

– Значит, им надо больше учиться искусству боя, – невозмутимо ответствовал Унго.

– Не ярись, Андрий, – подошел Тивас. – Двое твоих уже на ногах. А другим придется воспользоваться гостеприимством почтенного Бындура. Мыкыта уже через месяц замашет клинком, а у Гната еще с полгода будет звенеть в ушах. У кого ты покупаешь оружие? Шлем на нем был не очень хороший.

– Так они живы, – явно обрадовался кавалер, – но как? Я сам видел, как он развалил едва не надвое Мыкыту и как полетели осколки башки Гната.

– Ты забыл, кто я?

– Благодарю, благодарю. – Кавалер порывисто схватил Тиваса за руку. – Они мне как дети, – вдруг засмущался он. Странное, доложу я вам, было зрелище.

– Достойный Тивас, – встрял Унго, – я прошу тебя осмотреть и этого воина. – Он указал на оглушенного викинга. – Мне кажется, он ранен. – Под однорогого натекла приличная лужа крови. – И, значит, победа моя была недостойной, – серьезно огорчился Унго.

– Недостойной! Этот человек разметал половину моего отряда, едва не отправил к предкам меня. Вы же даже убивать его не захотели. Вы невероятный воин. Я горд, что сражался с вами, достойный фавор, плечом к плечу.

– Пойдемте же в корчму, государи мои, – выкатился откуда-то Бындур. – Аргосского у меня уже нет, но я найду чем порадовать таких людей, как вы.

ГЛАВА 27