По соседству

Листая альбом, она нашла еще три фотографии своей семьи. Мама была только на одной из них, а вся коллекция была явно посвящена отцу. Перевернув еще очередную страницу, Хлои будто совершила путешествие во времени. На фотографии снова был ее отец, но старше. У него была седина в волосах и усталые глаза. Больше того, эта была селфи, а на фоне виднелась потрескавшаяся бетонная стена, выдававшая камеру или еще какое-то тюремное помещение.

Здесь ему не меньше сорока, – подумала Хлои. - О, боже, фото свежее. Возможно, совсем свежее.

Потом были еще два недавних фото, и каждое ранило Хлои все больше и больше. Ей было неприятно это признавать, но она с трудом сдерживала слезы. Да, они с Даниэль приняли осознанное решение притворяться, что его больше не существует, но только после того, как он начал игнорировать их. Видеть, как он до сих пор шлет фотографии какой-то малознакомой женщине… Это было за гранью.

Хлои закрыла альбом и взялась за нижний ящик, в котором не было ничего, кроме старой сувенирной картонной коробки с хлипкой декоративной защелкой. Хлои впопыхах сломала ее пополам и заглянула внутрь. Там лежали несколько сложенных пополам листов бумаги, а поверх них – мобильный телефон модели трех-четырехлетней давности. Хлои наудачу включила его и, ожидая, пока он загрузится, взяла наугад один из листков.

Это оказалось письмо примерно на полстраницы, написанное тонким наклонным почерком. Не читая, Хлои сразу взглянула на подпись. Увидев имя своего отца, она тихо вскрикнула.

***

- Агент Грин!

Она позвала его, не заботясь о том, что ее голос звучал сдавленно от нахлынувших эмоций.

- Иду! – озабоченно отозвался он, и на лестнице послышались быстрые шаги.

Пока он поднимался, Хлои взяла еще одно письмо. Всего навскидку их было около двадцати. Она прочла его чуть внимательнее и снова уперлась в имя отца в конце. В ее сознание врезались слова: никогда ее не любил, любовь всей жизни, все ради тебя и скоро будем вместе.

Ей хотелось разорвать письмо в клочья. Возможно, она бы так и сделала, если бы в этот момент не вошел Грин.

- Что здесь такое? – спросил он, кладя руку на кобуру. Очевидно, голос Хлои и правда прозвучал очень тревожно.

- Они были любовниками. Все здесь, в этих письмах. Я не знаю, когда все началось, но некоторые листы выглядят старыми и затертыми. И вот еще… – сказала она, подталкивая к Грину фотоальбом. - Тут снимки моей семьи и… свежие селфи моего отца.

- А это что? – спросил Грин, поднимая телефон.

- Пока не знаю.

Телефон уже загрузился, и Грин смог начать его изучение. Он зашел в папку с изображениями, но там было пусто. Потом перешел к смс и тоже не нашел ни одного. Зато в истории вызовов ему наконец-то повезло. Он показал Хлои экран, где значилось шесть звонков на один и тот же номер.

- Номер тебе знаком? – спросил Грин.

- Нет. Но все звонки сделаны в один и тот же день… В субботу на прошлой неделе.

- В день убийства Мартина Шилдса, – сказал Грин, заканчивая ее мысль.

Не говоря больше ни слова, Грин достал свой мобильный и позвонил. Хлои слушала разговор вполуха, потому что взяла еще одно письмо и прочитала его целиком.

Рути,

Я был рад видеть тебя на прошлой неделе, пусть даже сквозь грязное стекло. Не могу выразить, как много для меня значит то, что ты меня навещаешь. Только подумай… Осталось год-два, и больше не нужно будет ждать. Больше никаких долгих поездок. Я буду с тобой все время.

Я все время думаю о тебе. От этого ночи становятся длиннее, но нестрашно. Только из-за тебя я жду не дождусь освобождения. Два года… Жалких два года. Ты же дождешься меня, правда? Я на это надеюсь.

Напиши мне, когда сможешь. И, если я не слишком много прошу, пришли мне еще какое-нибудь «особое» фото. Как насчет черного кружева?

Твой,

Эйден.

Для Хлои это было чересчур. Во-первых, какие два года? Она почти не сомневалась, что это значит, но… как?

Грин закончил разговор. Хлои слышала только, что он звонил кому-то из ведомства, чтобы пробить номер на телефоне из ящика.

- Нашла что-нибудь? – спросил он.

Хлои кивнула и передала ему только что прочитанное письмо.

- Вы можете узнать, какой статус моего отца? Я очень давно не интересовалась… Думала, он будет до конца дней гнить в тюрьме. Глупо с моей стороны, да?