По строкам лавандовых книг. Часть 1

Все четыре месяца, что протестанты старались отстаивать своё мнение мирными методами в Кепитисе, в регионах людям приходилось привыкать жить в режиме контроля и комендантского часа. На въездах и выездах из городов стояли блокпосты, фиксирующие всех желающих пересечь границу, таким образом, присоединится к числу митингующих уже было не так просто. Джоув специально оттягивал время, не разгонял протест, а наблюдал со стороны. Он ждал, когда силы протестантов иссякнут, а терпение граждан в регионах дойдет до придела, и тогда можно было бы ещё раз доказать всем, что Патриум в надежных руках, ведь глупцы по типу тех, кто жил всю зиму в палатке под администрацией, ничего не добьются.

Обычное утро мартовского дня зародило чувство страха у каждого литорца. Урок патриотического воспитания прервали громкие тревожные сирены, что созывали всех на улицу. Было холодно, грязный снег огромными сугробами лежал на школьном дворе, но нам даже не дали нормально одеться, словно солдат, а не школьников бегом вытолкали под страшный вой сирен во двор, где нас ждал один из стражей. Огонь разгорелся под стенами Кепитиса… Мятежники перешли в наступление.

Горящие коктейли летели во все окна и двери государственных домов, а окруженное со всех сторон здание главной администрации горело от зажженных автомобильных шин. Восточный регион государства категорически отказался принять новый курс и создал внутреннюю группу миротворцев, что пошли по улицам в наступление с открытым огнем, очистив свою территорию от солдат Патриума. Они закрыли блокпосты своими вооруженными солдатами. Беспощадный огонь забирал жизни не разбираясь, кто за, а кто против политики Джоува. Так Литор стал серой зоной, о чем нам и сообщил тогда на холодном дворе рядовой солдат.

Мятеж в Кепитисе был подавлен за считанные дни. Джоув приказал открыть огонь. Во избежание больших жертв были расстреляны около сотни непокорных граждан. Не прошло и месяца, как красивые улицы и фасады исторических зданий столицы в округе главной администрации вернули свой прежний блеск и красоту, а горожане пришли в себя после ужаса, что пережили за время протеста.

Комендантский час и усиленная охрана порядка была отменена во всех регионах государства, так как все силы брошены на удержание границ восточного региона. Что происходило на востоке, никто не знал. Они закрылись от Патриума, превратив округ в отдельную маленькую республику со своими законами и правилами, хоть официально и считались частью Патриума. Восточный регион получил статус самопровозглашенной Народной Республикой Ореон. За счет стратегически важного географического расположения Литора и порта, наш городишко оказался в самом центре внимания военной обороны Патриума и уже пять лет, как является главной целью оккупации для востока, и главной целью сохранения для Патриума.

Комендантский час, как и другие правила в серой зоне, за эти годы стали очень размытыми и неоднозначными. Договор вступления в Западный Альянс так и остался неподписанным, в связи с тем, что согласно одного из правил, территория вступающего в союз государства должна быть суверенной. Пока Ореон держит позиции Патриум не может вступить в Альянс.

Шли месяцы, плавно перетекали в годы, страх перед началом гражданской войны утихал, а конфликт с восточным регионом превратился в вялотекущую войну, что требовала финансирования армии и давала нищей периферии рабочие места в рядах солдат. Литорский Военный Институт стал самым престижным учебным заведением государства, а сам Литор – единственным закрытым городом с особым режимом.

У нас практически нет возможности коммуницировать с жителями других регионов, так как режим въезда и выезда из города состоит из целого ряда сложных правил, да и финансовое положение большей части горожан не позволяет путешествовать. Информацию о том, какие настроения у людей в других регионах, мы получаем в основном из новостей и прочих средств массовой информации. Сами Литорцы уже давно склонились к мысли, что революция и сам конфликт с Ореоном – не более чем часть игры Джоува, что помогает ему в управлении людьми и обогащении за счет финансирования армии.

Как реагировать теперь на очередной мятеж в Кепитисе? Чего нам ждать? Эти и множество других вопросов застыли на лицах коллег. Желание доедать торт отпало практически у всех. Единственным желающим остался Лукас. У этого человека чувство голода не пропадает никогда. Единственное о чём я могу сейчас думать – только о «Барракуде».

– Да храни нас всех Господь Бог… ― не отрывая глаз от уже черного экрана телевизора, тихим примечанием разрывает тишину Лидия. ― Молитесь дети, чтобы не разгорелся огонь…

Наверное, она права. Сейчас нужно думать, что с нами будет, если военные действия снова перейдут в активную фазу, но я думаю только о том, чем мы будем платить за дом, когда солдаты перестанут сорить деньгами, напиваясь до зеленых фей.