По строкам лавандовых книг. Часть 1

Попробовав впервые этот коктейль, я убедилась в мудрости закона, что запрещает употребление спиртного лицам до двадцати одного года. Первые несколько часов действия живительного коктейля, или как его называют наши бармены – коктейль «Молодость», действительно подарил легкость, рабочее время пролетело как десять минут, но смена за два часа не заканчивается и остаток рабочего времени (самого тяжелого) пришлось практически умирать от обратной стороны действия алкоголя.

Вялость, тошнота, сонливость – не лучшие помощники, когда тебе нужно бегать между столами, мило улыбаться, делать вид, что тебе безумно приятно обслуживать пафосных пьянчуг, а потом ещё и убирать зал после закрытия. В общем, я решила, что «Молодость» и подобные источники вдохновения не для меня. Хотя, признаюсь честно, бывают смены, когда я забываю об этом решении. Вериния же, не пропускает ни единой смены без подобного допинга.

Она неисправимый оптимист, романтик, и хохотушка. Наверное, эти качества, собранные воедино и есть магнит для мужчин абсолютно всех возрастов. Отбоя от поклонников у неё нет. Если в ресторан заказали доставку цветов охранник даже открытку не читает, и так знает кому нести букет. Среди завсегдашних посетителей я знаю не менее трех солдат, которые подгадывают смены Веринии и совершенно «случайно» заходят пообедать либо опрокинуть стаканчик перед сном. Та ещё рыжая вертихвостка.

Ходят слухи, что бармен Лукас в неё влюблен. Лукас хороший парень, глубоко в душе я надеюсь, что сплетни – это всего лишь сплетни, ведь Вериния все уши мне прожужжала о том, как ей нравится Прим. Этот раз не стал исключением. Стоило мне взять на себя скучную глажку скатертей, как неугомонная рыжая повелительница мужских сердец уселась поудобнее: вначале сбоку на стул, а потом мне на уши.

– Ох, душенька, ты видела, наш красавчик садовник вернулся, ― подпирая голову правой ладонью, так по-девичьи ахая, закатывает глаза Вериния.

Не могу сейчас поддержать бабскую болтовню, мои мысли ещё не нашли определенной позиции во мнении, что мне предстоит сформировать после стрелковых новостей. Загадочно улыбаюсь напарнице, стараясь сосредоточиться на её словах, чтобы не растерять суть.

– Чудный парень, как не крути. Кажется, он ещё больше раздался в плечах за время отсутствия. Меня это прямо сводит с ума, ― стыдливо заливается смехом от собственных мыслей вслух собеседница.

– Не думаю, что молодому сыну командира полка под стать водиться со взрослой официанткой, не находишь? ― подшучиваю я для поддержания беседы.

– Ты как всегда тактичная стерва! Хоть в этом стабильна на все сто, ― обиженно бурчит девушка в ответ.

Вериния стаскивает выглаженные скатерти с перил и хлопнув дверью, оставляет меня наедине с собственной дерзостью. Моя прямолинейность частично объясняет причину отсутствия подруг.

Прим сегодня работает в ночь, и я этому рада. Иначе он бы преследовал меня до самого дома, засыпал оправданиями, которые слушать наверняка будет просто противно.

Адские скатерти помогают сосредоточиться на монотонной работе, благодаря чему окончание смены проходит вполне сносно. К концу рабочего дня я уже не чувствую от усталости ни боли в ногах, ни сонливости, ни голода. Есть и приятные стороны моего переутомления: все мысли в голове развеялись и теперь мне всё равно что будет говорить мама, когда я столкнусь с ней в коридоре.

Открываю входную дверь в дом: звенит противный колокольчик, сообщая домашним о моём приходе. Нужно оторвать его к чертовой матери. Я искренне надеялась, что удастся молча прошмыгнуть в спальню и избавить себя от мамы и её болтовни. Шаги стремительно движутся в мою сторону, уже нет смысла спасаться бегством. Двигаюсь в сторону кухни за бутербродом и стаканом молока.

Мама даже дома всегда выглядит отлично. Цветастое легкое платье струится по её стройной фигуре, аккуратный дневной макияж, прическа и туфли – привычный образ. Последние два года она практически всё время работает на дому. Как только мама отошла от депрессии, мы приспособили зал под швейную мастерскую. Единственные гости, что бывают у нас в доме – это несколько маминых подружек-разведенок, которые приходят к ней на чай не чаще трех раз в неделю, и как правило, они используют кухню для своих бабских посиделок.

В старом зале высокие окна, что выходят на восточную сторона, это даёт отличный поток света, комната идеально подходит для мастерской. На примерки вояки к нам ходят редко, в основном мама носит заказы для рядовых солдат в военную часть, а командирам и всяким начальникам стражников – к ним домой.