По строкам лавандовых книг. Часть 2

Послушно следую к месту со страшным названием «могила». Территорию, отведенную для тренировок и учений мы давно прошли, но всё ещё находимся за колючей проволокой под напряжением, что ограждает территорию штаба. Перед нами вырисовываются обломки старого цеха. Видимо на этом месте раньше было такое же здание с высокими бетонными стенами, как и то где меня держали, но уцелела только большая часть одной из несущих стен. Внутри обломков отдельным коридором к стене протянута колючая проволока, она ведет к подвальному помещению. Вся стена словно мольберт начинающего художника авангардиста, хаотично забрызгана багровыми кляксами, что в совокупности создают картину с привкусом смерти. Стражник бьет меня в левый висок, я теряю равновесие и падаю на обломки разрушенных стен, сбивая ладони в кровь.

– Что вы делаете? ― кричу я.

Он связывает мне за спиной руки, хватает за волосы и фиксирует голову в одном положении не позволяя встать.

– Майор приказал, чтобы ты смотрела, ― грубо отвечает солдат.

– Что? Я не понимаю… Отпусти, мне больно!

Острые камешки впиваются в колени, а голова ужасно пульсирует от удара. Я пытаюсь вырваться, но мои брыкания безуспешны, только делают хуже, заставляя стражника стягивать сильнее косу в кулак.

По периметру стены вдоль коридора с колючей проволокой выстраиваются солдаты с оружием, один из них держит собаку. Из двери в подвал выходит двое мятежников, а вслед за ними связанные между собой наручниками и цепями солдаты Литора.

Я бегло вожу глазами от солдат до стены, к которой их ведут. Багровые брызги словно веточки ели, обозначают место казни. Некоторые из пленных от изнеможения и побоев еле передвигают ногами. Я всматриваюсь в лица, гематомы и кровоподтеки искажают их до неузнаваемости, но последних я узнаю сразу – это Тео и Трибус. Под вой собаки пленные неспешно несут свои тела прямиком по коридору к рябой стене. Мои глаза наполнены слезами, боль в груди невозможно описать словами.

– Нет… Пожалуйста, нет! ― умоляю я, кричу во всё горло, но меня словно и нет здесь, никто не обращает внимания на мою нарастающую истерику.

Не могу смотреть на это, зажмуриваю глаза, но стражник дергает за косу, заставляя любоваться казнью. Солдат с собакой отдаёт приказ и грохот выстрелов рассекает воздух. Бездыханные тела падают на землю, брызги крови рисуют новые витки картины на стене.

Я кричу так громко и так долго, как только выдерживает горло.

Сложно определить, как долго после суда тела лежали на земле до прихода гробовщика. К тому времени мои голосовые связки уже давно перешли на тихий хрип, сопровождающийся острой болью. Руки мне развязали, на запястьях остались стертые в кровь следы от веревок. Ноги сомлели, подняться с колен не так просто. Я обессилена.

Всё вокруг размыто, словно я маленькая рыбка, что плавает в круглом аквариуме и смотрит на мир через призму плотного стекла. Фоновые звуки то шипят, то издают резкий скрип – это стражники разговаривают между собой, или возможно со мной, но я не разберу ни единого слова.

Тяжелыми шагами ко мне неспешно подходит Галлус, он держит в руках лопату с деревянной рукояткой и склонившись что-то говорит. Я пытаюсь встать, но удар лопатой снова прибивает меня к сырой земле. Дальше всё вспышками, то всплывает перед глазами, то устремляется в бездну, углубляясь в кромешную темноту.

Меня ведут к стене казни, мы обходим её с обратной стороны и перед моими глазами расстилается перекопанное поле. Вначале поля выкопана огромная яма предназначенная для захоронения солдат. Теперь понятно почему это место называют «могила». Гробовщик по одному переносит тела, завернутые в окровавленные грязные простыни, и скидывает одно на другое. Горечь рвоты подкатывает к горлу.

Мне отдают приказ, мотивируя к действию сильным ударом по лицу. Извиваясь в судорогах рвотных позывов, принимаюсь его выполнять.

Я хороню своих друзей.

Тяжелая, влажная земля падает с моей лопаты засыпая тела молодых ребят. Вот она – война, такая, какая она есть! Окровавленный, завернутый в грязные простыни, Тео медленно исчезает под грудой сырой земли, но никогда не исчезнет из моей памяти. Он навсегда останется для меня мечтателем, тайно влюбленным в рыжую девушку. Я никогда не узнаю, почему он изменил цель и не примкнул к мятежникам. Возможно, не смог принять, что по эту сторону оказалась ничуть не лучше, чем по ту, от которой он без оглядки бежал. Он сделал свой выбор – принял неизбежную для всех нас смерть сейчас, так и не дождавшись заветного первого свидания.

Я не могу себе позволить такой выбор.

Горячие слёзы застилают глаза. Я падаю на рыхлую землю без сил.

Глава 3

Светлые волосы волнами спадают на уставшие веки парня. Он нисколечко не поменялся с тех пор, как я увидела его спящим впервые. Вот только мы давно уже не те дети, что прятались в спальне от родителей, рассказывая друг другу страшные истории всю ночь напролет.