По строкам лавандовых книг. Часть 2

Завтра мне понадобятся навыки военной подготовки как никогда, я исполнительно их применю. Меня некому прикрыть, а под выполнение задания подвязаны мои личные мотивы, так что назад оглядки нет, слишком дорога цена сделки. Не могу избавиться от чувства, что с минуты на минуту из-за угла выскочит Прим и как ни в чем не бывало станет со мной плечо к плечу. Надеюсь он цел и невредим.

Я боюсь потерять рассудок, шепчу себе под нос словно скороговорку фразы, которые так бы хотела сейчас шептать на ухо Прим: «Мы выберемся, обещаю», «Ещё немного потерпеть, честное слово», «Нам бы только рассвета дождаться…». Не очень помогает если честно, но зато не дает мне думать о завтрашнем дне.

Не понимаю куда мы приехали, в округе простецкая тихая улочка, да и только. Присмотревшись внимательнее вижу дверь на торце магазина. Рядом с дверью двое солдат совсем непохожи на патрульных, они выдали себя шуршанием сапог по осколкам под ногами. Странное место и совсем непохоже на то, как я себе его представляла. В Литоре тоже был комендантский час, но правила нарушались громко и открыто. Из окон «Барракуды» гремела музыка и смех до самого утра, пока пьянючие толстосумы не расползутся, как ужи к утру по норам. Здесь же сложно даже представить, что где-то спрятан бар. Они там, что шепотом попивают свой ром?

На входе в полуподвальное помещение с ободранными дверями, Каликс служит такой себе зеленой карточкой. Одного взгляда на стражников достаточно, чтобы нас незамедлительно впустили. Стоит преодолеть долгий темный коридор с крутой лестницей и нам открывается обзор на шикарный кабак с роскошным залом.

Десятки крепких мужчин среднего возраста в военной форме черного и зеленого цвета сидят за небольшими круглыми столиками, окутаны дымкой сигар до белизны густого тумана. Столы рассчитаны на двух-трех людей, накрыты бархатными красными скатертями. В зале доминирует полумрак, скрывающий за тяжелыми красными шторами диванчики для самых знатных гостей. От едкого запаха сигар слезятся глаза. На столах стоят стаканы с алкоголем, у некоторых разложена партия в покер. Толстосумы в погонах явно не из одной партии освобождения, в беседе они чем-то обеспокоены и это совсем не игра в карты. Вот как проходят важные сделки по сбыту незаконного оружия и прочие темные делишки. Как же противно смотреть на это.

Политика продажная не менее чем дамы за столиками в этом зале. Пузатые погононосцы заливают горло крепким пойлом из красивых стаканов в то время, как город окружен. Никто не торопится сбрасывать карты на стол, ведь партия в самом разгаре, а прелестницы на коленях только разогрелись до нужной температуры. Границы города обвиты живым щитом рядовых солдат, а те, кто носит звезды на плечах вовлечены в забавы. Никого в этой комнате не заботит ни комендантский час, ни бойня на границах, всего в нескольких десятках километров, ни разгорающийся конфликт. Война приходит в разных обличиях, кто-то смотрит на её в круглый оптический прицел, отсчитывая секунды ударами своего сердца, а кто-то через толстое стекло стакана с дорогим ромом.

Из-за свечей, расставленных по залу обстановка кажется ещё интимнее чем хотелось бы, тем самым раззадоривает гостей. В дальнем углу, с диванчика, из-за шторы мелькнула пара выцветших глаз, я сразу почувствовала на себе сверлящий взгляд. В полумраке можно рассмотреть только руку с массивным перстнем на безымянном пальце, плавно подносящую стакан к губам. Он выглядывает мельком из тени. Каликс присаживается за столик буквально на пару минут и этого времени им достаточно для того, чтобы решить мою судьбу.

Никаких знакомств и прелюдий, седовласый вояка даже не желает на меня смотреть, просто как бандероль увозит с собой. Каликс остается в баре, и это впервые, когда я действительно жалею, что наши пути разошлись.

– Не смей сдохнуть. Не на моём задании… ― тихо шепчет мне на ухо на прощание майор.

Еще бы! Да, как можно. Такое важное задание – доставить меня на казнь, да ещё и в преддверии повышения, я просто не имею права умереть, не выполнив работу. А сдохнуть сейчас было бы очень кстати.

На границе города таинственный свой человек надевает мундир с погонами Патриума, и вырубает меня неожиданным ударом по голове. В следующий раз я открываю глаза на рассвете, голова жутко болит и звенит в ушах. Я в трясущемся грузовике, набитом окровавленными телами молодых ребят в форме. Пытаюсь выбраться из-под тяжелых рук и ног, но ничего не выходит, я слишком маленькая и хилая. Тела свежие, некоторые ещё даже сохранили естественный цвет кожи и не успели окостенеть. Я хочу кричать, но ужас настолько сковал горло в сухой хватке, что еле выдавливает хрип на неумелых вдохах. Из кабины водителя доносится болтовня солдат. Впервые удушье меня спасло, а не убило. Стоит мне издать хоть один отчетливый писк, и я труп, такой же как и те, в которые меня закопали, чтобы провести через границу.