По тонкому льду. Вдовы носят траур. Не вся трава зелёная

— Нет, это обычный черный… Погодите, конечно, есть приметы. У него помято левое переднее крыло. Он собирался выправить его, но… Он был занят, и с деньгами было не густо.

— У вас есть машина?

— Нет.

— Ладно, а как вы добрались сюда из мотеля «Мэйпл Лиф»?

— Мильт привез меня.

— Вы имеете в виду Мильтона Колхауна?

— Да.

— А как он вас нашел?

— Я не знаю. Он подошел к окну и позвал меня по имени. Было… Я не помню точно, но это произошло ночью. Он попросил меня открыть дверь, чтобы мы могли поговорить.

— И вы открыли?

— Да, хотя была немного зла на него. Я сказала ему, что мне не нравится, когда меня будят среди ночи, что у него нет на меня никаких прав и что я сердита. Он попросил меня разговаривать тише и велел собрать вещи. Он сказал, что я в опасности и что он перевезет меня в другой отель. Наконец ему удалось убедить меня: я собралась и села к нему в машину. Он привез меня сюда, зарегистрировал и заплатил вперед за три дня.

— А что вы собираетесь делать, когда эти три дня пройдут?

— Не знаю. Я надеюсь, что к тому времени вся история закончится и больше не придется бегать от этих контрабандистов.

— Вы напоминаете мне компанию любителей-ска-лолазов, пытающихся на авось покорить вертикальную стену, — заметил я. — Вы просто не знаете, во что влипли. Вы имеете дело с профессионалами.

— И что вы предлагаете? — спросила она.

— Первое: попытаться разыскать Колберна Хейла. Очевидно, он находится где-то между Мехикали и Сан-Фелипе. Оденьтесь, и мы с вами совершим прогулку в автомобиле.

— Мне думается, — сказала она, — он сможет о себе позаботиться. У него есть… У него есть пистолет.

— Какой?

— Револьвер 38-го калибра.

— Где он его взял?

— Я ему дала.

— А вы где взяли?

— Мне дал Мильтон.

— Подождите минутку, — сказал я. — Давайте разберемся. Мильтон Колхаун отдал вам револьвер 38-го калибра?

— Да.

— Когда?

— Пару дней назад, когда узнал, что мы с Колом работаем по делу, связанному с контрабандой наркотиков. Он сказал, что у меня может возникнуть много проблем и он хочет, чтобы я не была безоружна.

— Итак, он дал вам револьвер?

— Да.

— Свой револьвер?

— Конечно, это был его револьвер, раз он отдал его мне.

— А вы отдали револьвер Колберну Хейлу?

— Отдала.

Я надолго задумался. Потом сказал:

— Вперед! Сейчас мы поедем по дороге на Сан-Фелипе и будем внимательно смотреть по сторонам.

— Зачем?

— Затем, — сказал я ей, — что нам может попасться машина с помятым крылом, а в ней труп.

— Труп!

— Тело вашего друга Колберна Хейла.

— Но он… они… они не…

— Вы имеете дело с шайкой профессионал чых контрабандистов наркотиков. Там крутятся многие тысячи долларов. Ради таких денег можно пойти и на убийство. Одевайтесь, и через пять минут встретимся здесь.

С минуту она колебалась, потом встала с кресла и сказала:

— Ладно, в конце концов, возможно, так будем лучше всего.

Глава 10

На дороге из Мехикали в Сан-Фелипе встречаются мелкие закусочные, где изнуренному жаждой путнику предложат холодное пиво и незатейливые мексиканские блюда.

Потом дома кончаются, и, прежде чем подняться на горный перевал, приходится ехать по бесплодной пустыне, оставляя слева Калифорнийский залив. На юге перед вами тянется вулканическая гряда, на склоны которой горячие ветры пустыни нанесли песчаные барханы.

Я приготовился к долгому пути, и некоторое время мы ехали молча. Затем Нэннси сказала мне:

— Я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Я не собиралась сталкивать своих приятелей лбами. Просто я общительный человек. Мне нравится быть в обществе. Я писательница и не собираюсь бросать карьеру ради перспективы стать домохозяйкой, окруженной толпой орущих малышей. Я не создана для этой роли. У меня совсем другие планы.

— Я не собираюсь вмешиваться в вашу частную жизнь.

— И, — продолжала она, — я не хочу, чтобы у Миль-та распалась семья. Он уже жил отдельно от жены, когда я с ним познакомилась. Я вообще не подхожу на роль жилетки, в которую можно поплакать, и мне было Неприятно, когда он жаловался, что жена его не понимает, что она холодна с ним… Но я признаю, что дала ему почувствовать вкус той жизни, о которой он прежде и не слыхал. Вкус богемной жизни, прелесть которой — в общении с людьми, которые зарабатывают на жизнь собственным умом. Правда, заработков подчас не хватает, но не из-за отсутствия таланта. Виной всему политика издательств.

— А что в ней не так? — поинтересовался я.

— Все, — ответила Нэннси. — Солидные журналы захлопывают двери перед свободными писателями. Там все больше и больше ориентируются на произведения штатных сотрудников. И потом, крупные журналы идут навстречу только знаменитостям, у которых и так уже все в жизни устроено.

— Каким же образом вы рассчитываете устроиться в литературном мире? — поинтересовался я.

— Опубликовавшись.

— А как добиться того, чтобы вас опубликовали?

Она улыбнулась и ответила:

— Став знаменитостью. Но нельзя… Дональд! Дональд! Вон машина Кола!

— Где?

— Там, возле придорожного ресторана. Прямо рядом с кухней. Видите помятое крыло?

Я свернул с дороги, и мы остановились возле старой помятой машины, припаркованной у ограды закусочной со столиками на открытом воздухе.