По ту сторону

Что-то тут неладное творится, что-то совсем нехорошее, и слова Данилы звучали слишком дико и неправдоподобно. Но сейчас нужно было собраться и не пороть горячку. Потому что, где-то здесь, недалеко, была его Настя. Он чувствовал это.

– Пожалуйста, Ваня, дослушай до конца. Спустившись туда во второй раз, уже с фонариком, спустя долгое время брожения, я столкнулся с отцом, висящим на большом крюке.

Брови Ивана приподнялись, по телу пробежали мурашки.

– Затем я услышал это лязганье, совсем рядом, слева от меня. Я направил туда луч и обмер. Там, вдали, где свод тоннеля уходил в сторону, выползало «оно». Я увидел это мельком, но этого было достаточно, чтобы я чуть не умер на месте. Я выронил фонарик и заорал от ужаса, совершенно потеряв контроль за собой. Я бежал, бежал и бежал… Мне очень тяжело говорить, Вань. А еще сложнее вновь пережить этот ужас. Но мы должны, Вань. Должны пойти туда, чтобы раз и навсегда решить эту проблему. Пожалуйста, доверься мне, и я расскажу тебе остальное на месте. У нас сейчас не так много времени.

Не дожидаясь ответа от Ивана, Данила повернулся и пошел к дому. Иван, войдя через калитку, последовал за ним. Он немного удивился, что Данила так спокойно повернулся к нему спиной и не оглядывался. Но Ивану сейчас нужно было попасть туда и быть готовым ко всему. В доме у него закрепилась эта уверенность, и даже, впервые за весь этот день, к нему вернулось спокойствие.

В доме было темно, Данила освещал путь фонариком. Они зашли в гостиную, Иван резко бросил взгляд налево, в соседнюю комнату, в окно, в котором сквозь темноту он разглядел кусты малины, колышущиеся на ветру. Но ему как будто показалось что-то еще… Данила отдернул ковер и посветил фонариком. Замка не было. Он поднял дверцу подвала, из глубины потянуло сыростью.

Данила начал спускаться, Иван наблюдал за ним. Оказавшись внизу, Данила начал расчищать земляную поверхность ногой. Затем он взял рядом стоящую монтажку и поддел что-то. Раздался скрежет. Какой-то металлический люк, открывающий проход… В другой мир.

«Неужели там могла быть Настя? Неужели она могла быть там живой?»

Иван почувствовал некое веяние оттуда, из глубины, некое успокоение…

– Вань, нам нужно спуститься туда, я буду освещать дорогу, а ты не отставай.

«Да без проблем», – подумал Иван. Он забыл о своих переживаниях и был готов идти куда угодно.

– Осторожно! Тут дальше ступеньки, выдолбленные в стене, очень небольшие и довольно скользкие.

Иван начал спускаться, под ногами он видел луч света и спускающегося дальше вниз Данилу. Преодолев первый этап, он уже спускался в тот самый мир. Стало прохладнее, воздух был странно наэлектризован. Иван улавливал какие-то звуки, которые еще более его умиротворяли. В свете луча фонаря он увидел, что лицо Данилы было объято ужасом. Не смотря на прохладу, пот катился с него градом. Но у Ивана было все по-другому, он не помнил, когда себя так хорошо чувствовал.

Спустились они без происшествий. Данил осветил лучом свод тоннеля, ведущего в темноту.

– И-и-идем, – произнес Данила дрожащим голосом, его руки тряслись. Из-за этого луч фонаря плясал на стенах свода. – Тут недолго.

Ивану же чуть ли не хотелось насвистывать. Они шли по этому своду, который уводил их глубже. Поначалу он был довольно узким и низким, они задевали стены и потолок был прямо у них над головой. Но затем пространство стало увеличиваться в размерах, а еще через какое-то время Данила остановился. Иван поравнялся с ним и встал напротив. Луч фонарика высветил белое лицо Данилы.

– Это была Настя.

– Что?

– Эта выползающая тварь, которую я увидел, была Настей. Я не знаю, что отец с ней сделал. И он ли? Мы все попали под влияние этого места, Вань.

Данила высветил фонариком туда дальше. Луч выхватил из темноты проход, который уходил сразу вправо. Иван мог видеть стену, покрытую ржавчиной. По ходу проход был обит металлом. Данила указал туда рукой.

– Там таится зло, которое разрушило нашу семью, забрав нашу Настю, парализовав мать и чуть не превратив в «овощ» тебя. Понадобилось время, чтобы ты смог прийти в себя. Память твоя утратилась, но ты, слава богу, говоришь, чувствуешь, живешь.

Иван вспомнил про мать. Он припомнил ее взгляд, тогда, устремленный на него. Она тоже начала «отходить». И та ночь, когда она пыталась убить его. Может, в ней находилось это самое зло.

– Ты описываешь Анастасию каким-то страшным монстром, а при этом вчера и позавчера она не выглядела таковой.

– Просто нужно дождаться ночи, и тогда ты увидишь. Днем она – нормальной человек, а вот ночью… Не спрашивай, откуда я все это знаю. Ты отходил очень долгое время, в этот период я не сидел сложа руки. Ты же видишь сны, Вань? Странные сны… Ага, вижу твое выражение лица. Мне они тоже снятся, и они во многом являются ключом к той информации, которой я сейчас владею. Мне многое тебе нужно рассказать, но сейчас у нас мало времени. Мы сюда пришли сюда не просто так, а покончить со всем этим.

– Покончить?