По ту сторону Алой Реки

Кастилос покачал головой. Нашел в кармане пробирку. Струйка консервированной крови привычно скользнула в рот. Глаза посветлели, и Кастилос перестал походить на чудовище. Но запускать ли сердце сейчас? Пока он остерегся.

На пожар сбегались люди. Некоторые несли ведра, но, увидев Кастилоса, сидящего напротив охваченного пламенем дома, замирали. Вскоре вся деревня собралась у гигантского костра. Плакали дети, шептались взрослые. Саквобет уже замолчал, и Кастилос досадливо поморщился — слишком мало мучений вынес подонок.

С треском провалилась крыша. Аммит похлопал Кастилоса по плечу.

— Ты сделал все, что мог, не кори себя. По крайней мере, мы спасли стул, а это главное.

Кастилос вскочил и швырнул стулом в огонь. Представил вместо стула Аммита и даже улыбнулся. Сердце все еще стояло, Кастилос порадовался, что не испытывает человеческих чувств, когда от толпы отделились два человека.

В подошедшей паре он с трудом узнал родителей Исвири. Как же быстро они постарели. Кастилос шагнул навстречу, его глаза перебегали с ожесточенного лица женщины на потерянное лицо мужчины.

— Мне жаль, — заставил он себя произнести.

Женщина плюнула. Кастилос непроизвольно отшатнулся, и слюна угодила на куртку стоящего сзади Аммита. Тот с недоумением посмотрел на плевок. Рот телохранителя приоткрылся, готовый изречь очередную горькую шуточку, но, поймав твердый взгляд Кастилоса, Аммит смолчал. Ворча под нос, опустился на колено, принялся оттирать плевок снегом.

Сгрудившиеся неподалеку жители зароптали. Кастилос разобрал их шепотки: «Убьет! Ой, мамочка, убьет ведь ее!» Женщина вырвала руку из ладони мужчины. Кастилос проводил ее взглядом. Судя по гордо вскинутой голове, женщина приготовилась к смерти, но ни один вампир не пошевелился.

Отец Исвири смотрел на Кастилоса, по щекам стекали слезы. Хотел бы дать выход боли, разозлившись, но не мог. В глазах Кастилоса он видел ту же боль, что рвала ему сердце. Мужчина протянул руку.

— Спасибо, — пробормотал он.

Кастилос уставился на трясущуюся ладонь. Грубая, мозолистая, она не собиралась опускаться. Кастилос шагнул навстречу. Отец Исвири содрогнулся, ощутив холодное сильное пожатие.

— Никто не виновен, — прошептал он. — Виновного забрал огонь.

«О ком из них ты говоришь?» — спрашивал взгляд Кастилоса. Глаза мужчины не дали ответа.

— Примешь деревню? — спросил Кастилос, сильнее сжав пальцы.

Мужчина тряхнул головой, приходя в себя.

— Как? — чуть слышно переспросил.

— Тирмад никуда не годится. А ты что-то понимаешь. Бери.

Мужчина принялся отнекиваться, но Кастилос его оборвал:

— Что тебе теперь делать? Нет молодости, чтобы тешить себя надеждами. Пить станешь? Или сидеть, в стену таращиться? Бери деревню. К тебе все с почтением относятся.

Заслышав одобрительный гул толпы, мужчина кивнул. Холодная рука ослабила хватку.

— В городе произошли перемены, — заговорил Кастилос, обращаясь ко всем. — На троне теперь король Эрлот. Что будет дальше — об этом я знаю столько же, сколько и вы. Слушайтесь нового старосту, не делайте глупостей и, если будет на то воля Алой Реки, солнце еще взойдет над Сатвиром. Прощайте.

Затаив дыхание, селяне смотрели вслед двум вампирам, идущим в сторону леса. Такими чужими, ненастоящими казались они — в легких куртках и плащах, без шапок, будто мороз не имел над ними власти. Разжалованный Тирмад вспомнил, что Левмир тоже приходил без шапки, в каком-то тряпье. Да и та девчонка, что выскочила позднее, напоминала Эмкири-охотницу в летнем лесу. Может, Левмир стал вампиром? Нет, оборвал себя старик. Уши-то у него красные были! Успокоив себя этой мыслью, старик засвистел веселую мелодию. «Хорошо-то как закончилось! — подумал Тирмад. — Собственно, мне этот пост только поперек горла стоял. Нехай теперь другие отдуваются!»

Бодрой молодецкой походкой Тирмад направился к дому.

* * *

Кастилос опустился на колено перед дырой в земле. Из квадратного отверстия поднимался дымок, отвратительный запах гари стоял в воздухе.

— Неожиданно, — пробормотал он.

— Разве? — с горечью отозвался Аммит. — Надо было предположить, что Эрлот немедленно станет наводить порядки.

Он стоял за спиной Кастилоса, стараясь не приближаться к дыре, из которой так и несло смертью. Покрутив головой, Аммит досадливо сплюнул:

— Тут весь снег истоптан. Пришли целым стадом, трусливые ублюдки.

Кастилос прыгнул вниз. Аммит подошел ближе, щурясь от солнца, бьющего по глазам.

— Я не боюсь, пойми меня правильно, — крикнул в землянку. — Просто не могу видеть… То, что ты видишь сейчас.

— Все не так плохо, — послышался приглушенный голос Кастилоса. — Два обгоревших скелета, у одного череп пробит, у второго разрублен.

Прикрыв глаза, Аммит прошептал слова проклятия.

— И кто из них кто?

— Какая разница? — В голосе Кастилоса звучало равнодушие.

— Огромная. Я должен знать, пробить Эрлоту череп перед смертью, или разрубить.

Кастилос выбрался на поверхность, отряхивая черную пыль с рукавов.

— Скелеты великоваты для детей, — пояснил он. — Подростки, конечно, могут быстро вытягиваться, но не до такой степени.

Аммит перестал жмуриться. В глазах сверкнула надежда:

— Ратканон и…