По ту сторону экрана

Возвращаясь из туалета, она увидела в коридоре Ровену. Опасаясь еще одного выговора, Джулия бросилась в первую попавшуюся пустую комнату и присела за дверью. Это был «аппендикс» зала заседаний, отделенный от главной части ширмами, – оттуда доносились голоса, очевидно, там готовились к какому-то совещанию.

Через несколько секунд Джулия услышала и голос Ровены – значит, она тоже собиралась присутствовать на совещании. Джулия усмехнулась. Трейси назвала ее кислогубой. Что ж, сегодня лучше не попадаться ей на глаза. Выпрямившись, она собралась выйти из своего укрытия, и тут вдруг увидела, куда попала. Оказывается, она забежала в буфет – перед ней стоял длинный стол с шикарными закусками. Джулия осторожно прикрыла дверь и подошла к столу.

И вскоре почувствовала себя гораздо лучше. Выскользнув в коридор, она направилась к лифту – как раз настало время ленча. «Ровена, конечно же, вынуждена сидеть на диете, – рассуждала Джулия, утирая губы рукавом. – А все остальные начальники – мужчины, они ничего не заметят, потому что не обращают внимания на такие мелочи. Ничего страшного, они могут обойтись без лишнего кусочка копченого лосося, креветок и ветчины»... Джулия улыбнулась. Она была уверена, что никто ничего не заметит – потому что спрятала пустой поднос на оконном карнизе снаружи. Но если даже заметят, то все равно не стоит из-за этого расстраиваться, ведь она прекрасно позавтракала, единолично уничтожив целый поднос королевских креветок.

Глава 4

Было воскресное утро – утро после вечеринки по случаю последнего представления «Белого дьявола», и Дункан чувствовал себя ужасно. Сжимая шипящий стакан с растворенным в воде аспирином в одной руке, другой он нажимал на кнопку «повтора», пытаясь соединиться с номером Джулии. Он знал, что только Джулия сумеет поддержать его в такой момент.

Подобные вечера – самое настоящее бедствие, они безжалостно прибавляют число неприятностей, хотя их и без того многовато. Вероятно, пройдут недели, прежде, чем этот ужасный вечер забудется или по крайней мере займет место в нижней части «горячей десятки». Разумеется, он не сомневался: со временем какие-нибудь события вытеснят вчерашний вечер из памяти, однако сейчас ему от этого не делалось легче.

Телефон Джулии не отвечал. Он послушал унылые гудки еще некоторое время, потом положил трубку и тяжело вздохнул. Неужели она в воскресенье спит до полудня? Не похоже на нее...

И тут перед ним возникли события вчерашнего вечера – картина была столь яркая, словно все это засняли на видео и теперь прокручивали перед ним. Дункан попытался выключить это жуткое «видео», попытался подумать о чем-нибудь другом, но у него ничего не вышло.

Да, ужасная получилась вечеринка – вернее, не сама вечеринка, а ее окончание.

А ведь «Лирик» все-таки считался театром Уэст-Энда, то есть очень приличным театром – пусть даже спектакли проходили не в главном здании, – и можно было бы вознаградить усердно трудившихся актеров. Во всяком случае, Дункан Суэйн заслуживал того, чтобы его побаловали – ведь он играл главную мужскую роль...

Не зная о том, что «Лирик» никакого отношения к вечеринке не имеет, Дункан заказал самые дорогие блюда из меню, и лишь потом выяснилось, что все устроил Бинки Фоллет, их директор, и каждому придется платить за себя.

Однако на этом неприятности не закончились.

В какой-то момент все заговорили о своих новых ролях на сцене и на телевидении, и Дункан понял, что они с Соней – единственные члены труппы, оставшиеся без работы. Однако Соня вела себя как-то странно: она в основном молчала и почти не принимала участия в разговоре. Лишь в конце вечера Дункан наконец-то понял: Соня просто выжидала момент, когда ее сообщение произведет наибольший эффект. Извинившись за то, что так долго молчала, она сказала, что Бинки дает ей главную роль в своей следующей постановке, – в «Мисс Джулз». А потом сообщила, что скоро в ее жизни произойдут существенные перемены – она намерена перебраться в южную часть Лондона. Хотя Дункан к этому моменту выпил уже довольно много, он все же сообразил: Соня больше не собирается жить в Хаммерсмите. Но почему же она не сказала ему, что нашла для них другую квартиру?

Внимательно прислушавшись к разговору, Дункан наконец-то понял, что Соня переезжает вовсе не с ним, а с этим гнусным Бинки Фоллетом.

Обычно Дункан не устраивал сцен в общественных местах – это было не в его правилах, – но на сей раз он сделал исключение из правил и запустил кое в кого бокалом. После этого его попросили покинуть ресторан, и ему пришлось подчиниться. Однако Соня бросилась за ним следом и потребовала, чтобы он заплатил по счету – и за себя, и за нее. Таким образом, он подвергся еще одному унижению – оно состояло в том, что ему пришлось разбираться со счетом через окно на языке жестов, на глазах у прохожих. Хозяин отказался впустить его, поэтому Дункану пришлось выписать чек на улице и сунуть его в почтовый ящик.

Звуки, доносившиеся из спальни, вернули его к действительности. Дункан не знал, где Соня провела ночь, но она вернулась утром за вещами.