По ту сторону гор

Так или иначе, его осторожность оказалась не напрасной: возле выхода обнаружилась довольно-таки большая ступенька вниз, которая, ступи он на место образованного ею провала, показалась бы ему бездонной ямой. Соскользнув с уступа вниз на животе, он отделался лишь несколькими ушибами, и, конечно, пережил несколько неприятных мгновений, когда страх перед смертью, являясь неизвестно откуда, подступает так близко, что кажется, все, конец.

"И кому только в голову пришло раскапывать яму на дороге!"

За ступенькой скрывался лаз, узкий, словно нора, по которому даже уверенному в своих силах пришлось бы передвигаться не иначе как на четвереньках. Кое-где на дороге вырастали кучи снега, которые для того, чтобы продолжать путь, приходилось разгребать, причем с каждым разом они становились все больше и больше. Юноша уже начал испытывать нетерпение — слишком длинной оказалась эта странная нора. А затем нетерпение сменилось страхом: там, где он ожидал найти выход, оказался тупик — сплошная снежная стена.

Сердце забилось, готовое вырваться из груди, дыхание стало частным, но воздуха все равно не хватало, бросало из жара в холод, отчего на лбу выступили капельки пота.

Он бросился лихорадочно разгребать снег, не обращая никакого внимания на боль в изрезанных острыми лезвиями льдинок руках, не чувствуя ее, боясь остановиться хотя бы на мгновение и оказаться во власти самого жуткого из кошмаров — страха быть похороненным заживо.

Сначала снег поддавался довольно легко, но потом вдруг стал твердым, жестким, словно покрывшись коркой. Царапавшие его ногти отламывали от него лишь крошки.

В тот миг, когда царевич уже был готов поддаться панике, он вдруг вспомнил о кремне, который постоянно носил с собой. Конечно, он не надеялся разжечь огонь, не имея под рукой ничего, что могло гореть. Но кремень был достаточно большим и остроконечным, что делало его похожим на каменный нож — достаточное оружие, чтобы проковырять отверстие в заледенелом насте. И дело пошло.

Первая же маленькая победа ободрила юношу, устремила вперед. Казавшаяся еще мгновение назад непроходимой преграда стена начала ломаться, крошась, и, наконец, к своему огромному облегчению Алиора вывалился наружу.

Оказавшись под открытым звездным небом, он несколько мгновений лежал в снегу, отдыхая. На губах играла блаженная улыбка пленника, обретшего свободу.

Метель закончилась и вокруг царила та безмятежность, которая возможна лишь после жестокой бури.

Снег был повсюду: укрывал землю густым пушистым ковром, который поблескивал, переливаясь всеми цветами радуги, лежал меховыми плащами на деревьях, казавшиеся в своем новом одеянии духами, принявшими лесное обличие. Гор не было видно, словно они остались уже позади. Зато половину небес занимал огромный шар луны, яркий, как никогда. В ее волшебном свете мир казался нереальным, стоявшим всего лишь в шаге от настоящего чуда. Падавшие от деревьев тени переплетались в змеиные клубки, везде мерещились неясные очертания не то людей, не то призраков. Прищурившись, Аль пригляделся к стоявшему шагах в десяти впереди, под деревом человеку, сначала насторожился, подумав: а вдруг это чужак? Но рука еще не успела нашарить на поясе нож, как от сердца отлегло: "Нет. Это Рик!" — он даже начал узнавать его — крепыш, с которого никакие тяготы, казалось, не могли сбить жирок.

Юноша хотел было окликнуть его, уже даже открыл рот, но в последний миг передумал — не просто же так горожанин выбрался из той норы, что служила странникам местом ночлега. У него должно было быть какое-то свое дело, а отнюдь не все занятия нуждаются в постороннем участии. Для некоторых даже чужой взгляд будет совсем лишним. Да и Алиору не нужны были свидетели.

Встав на ноги, он медленно выпрямился, в первый миг, во власти мгновенной слабости покачнулся, схватившись за ствол ближайшего дерева, на миг зажмурился, борясь с головокружением, затем вновь огляделся. Рик исчез из вида, утверждая царевича в его предположениях о том, что каждому из них хотелось побыть одному.

Нора, из которой Алиор выбрался, на поверку оказалась не звериной. Нынешнее убежище скорее досталось им в наследство от кого-то из прежних странников здешних мест — может, охотников, а, может, и каких-то лихих людей, предпочитавших глухие места встречам с воинами на узкой городской улице.

"А, какая разница!" — махнул рукой юноша, досадуя на себя за то, что понапрасну тратит время, раздумывая над совершенно не важными вещами.

Проваливаясь по колени в снег, он медленно, с трудом передвигая враз отяжелевшие ноги, выбрался на просвет между деревьями, который лишь с огромным натягом можно было назвать полянкой. Но на нее падал свет луны и за верхушками сосен виднелись снежные шапки гор, что было для него в этот миг главным.

Аль хотел встать на колени, но в последний миг ноги вдруг заскользили, так что вместо этого он просто сел в сугроб. Царевич вздохнул — это было не совсем то, что нужно, но, возможно, горным духам будет достаточно и того, что он обращался к ним с мольбой.

Юноша просил за брата и, в то же время, за себя.