По ту сторону греха

– Спасибо, – Андрей встал, сгреб папку со стола и помог подняться мне.

Расплатился карточкой и вновь пожал руку детективу. Тот проводил нас до двери и распрощался. В машине Измайлов не спешил трогаться с места и барабанил длинными пальцами по рулю. Я сбивать человека с мысли не стремилась, а потому смиренно помалкивала, ожидая, когда тот сам начнет диалог. Может и мне поведает, по какому поводу его так разобрало. Наконец, Директор очнулся, вернул осмысленность во взор и перевел его на меня.

– Домой? – спросил он.

– Ко мне домой, – занудно уточнила я. Все-таки у нас было свидание, и мало ли что он там мог себе напридумывать…

– Помню, моя пуританская спутница, – поддел начальник. Я же решила быть мудрой, а потому направила разговор в совсем другое русло:

– Тебя можно поздравить? Источник наркотиков найден, доказательства на руках – самое время отправиться в полицию.

Измайлов отвечать не спешил. Включил поворотник, встроился в поток автомобилей и только потом раскрыл рот:

– Мы не выяснили главного, – удивил он. Я вопросительно уставилась на Директора, тот «разжевал»: – А именно – кто организовал всю эту грязь.

Вообще-то он был прав, но так уже хотелось вернуться к обычной жизни, оставить интриги позади, а вместе с ними сопутствующие скандалы и расследования… На свидания опять же начать ходить вместо того, чтобы торчать по кладовкам или подслушивать учащихся.

– Так может, пусть специальные люди и выясняют? – внесла я робкое предложение.

– Не очень-то я в их рвение верю. Это мы с тобой на чистом энтузиазме, а там люди за оклад трудятся… Попробуем для начала сами, посмотрим, как пойдет. Ты, кстати, с понедельника отправляешься на больничный в превентивных мерах. Завтра на Дне первокурсника отработаешь, а дальше я своими силами, – поставил перед фактом Директор.

– Да пожалуйста! – сложила я руки на груди и отвернулась.

Почувствовать себя отработанным материалом, выкинутым за ненадобностью, при достижении чужой высокой цели, оказалось обидно. Таскал с собой, чтобы в одиночку не напрягаться, а как только потребность в девочке на побегушках отпала, тут же поспешил отослать под благовидным предлогом, даже свидание прощальное организовал! И не то чтобы я хотела обязательно засветиться на передовой, но ощутить себя вместо боевой подруги вдруг ненужным балластом в самый напряженный момент – согласитесь, уязвляет в самую сердцевину. Слезы так и норовили пролиться позорными ручейками на горевшие от гнева и обиды щеки, но я упорно твердила про себя аффирмации, как учил Игорь Семенович. Раза с пятидесятого смысл повторяемой фразы потихоньку начал доходить до раненного глубочайшей обидой сознания.

До моего дома доехали молча. Измайлов негромко включил радио, и песни на иностранном языке наполняли салон ложным впечатлением безмятежности. Нетрудные техники помогли успокоиться, но задетые за живое чувства требовали сатисфакции и просто так улегаться не спешили, так что на любую попытку Измайлова заговорить я с гордым видом бурчала что-то невразумительное.

– Что не так? – он заглушил мотор напротив моей десятиэтажки и повернулся ко мне, расположив правую руку на спинке пассажирского сиденья и нагло нарушив границы моего личного пространства.

– Все так, – вздернула я подбородок, в глазах же у меня явно плясал огонь, что и не позволило начальнику поверить в произнесенную с равнодушным видом ложь.

– Ты из-за отпуска, верно?

– Нет. Наоборот, с удовольствием отдохну от твоей компании, – сложила я руки на груди, и, чувствуя себя до ужаса глупой, разозлилась еще сильнее.

– А ты сильно устала?

– Еще как, – продолжала держаться я выбранной линии. – Спасибо, что довез, – не дожидаясь ответа, я схватила сумочку и выскочила из машины, потопала к подъезду на пример сильной и независимой, не оборачиваясь и расправив плечи.

Далеко уйти не успела – уже через пару мгновений раздался короткий писк сигнализации и меня в несколько широких шагов нагнал Измайлов. Подхватил под локоток и процедил:

– Провожу до квартиры.

Спорить, как и вырывать руку не стала: не люблю привлекать лишнее внимание, а уж со стороны соседей – тем более. В звенящей тишине начальник довел меня до двери, подождал, пока отопру замки и вместе со мной протиснулся внутрь. Дальше придверного коврика я не собиралась его пускать, а потому, как только поставила сумочку на трюмо, сложила руки на груди и с апломбом заявила:

– Можешь уже идти.

– Не раньше, чем мы поговорим, – уперся Измайлов и демонстративно стянул ботинки.

Я сузила глаза и с минуту буравила начальника настолько тяжелым взглядом, насколько хватало способностей. Не помогло, способности у меня ниже среднего.

– Свалился на мою голову! – проворчала я, поняв, что этот поединок остался за ним, и принялась раздеваться – в уличном пальто становилось жарко. Движения получались дергаными, все же воспринимать происходящее с холодным рассудком – не мой конек.

Измайлов же демонстрировал чудеса выдержки и самообладания, молча снял собственное пальто и проследовал за мной на кухню. Я включила свет и поставила чайник, хотя угощать Директора ничем не планировала.