По ту сторону грусти (СИ)

По правде сказать, нелепое утверждение, в этом городе не наблюдалось ничего ленинградского: Петербург был городом сотворённым, а Вильня - родившимся. Пускай даже из сна языческого князя - а чем прочнее грёзы деспотическая воля? Быть может, интоксикация наступала от этого странного воздуха, но рассеянно и безвольно Андропов отвечал себе в уме: ничем... Когда-нибудь это кончится, тогда, когда он проснётся, а сейчас вроде бы можно предаваться любым непривычным мыслям, мечтам, реакциям.

Можно было за неимением фотоаппарата (а ведь хороший ему подарили на прошлый день рождения) использовать в качестве объектива собственный взгляд, а кадры впечатлений откладывать в памяти. Тем более они ценны и уникальны. И это уж точно секретное хранилище, доступа туда нет никому. Может, только Стамбровская угадает иногда то или другое - как ни странно, он ощущал из-за этого не настороженность и замкнутость, а уважительное восхищение. Интересно всё-таки это считывание. Она как-то рассказывала о системе хранения и передачи информации, о системах передачи данных, функционирующих с помощью новейших ЭВМ и доступных широким слоям населения. Но тут было явно что-то другое - информационное поле, не зависящее от машин, из него она черпала необходимое напрямую, хотя и не постоянно.

Не успевал он подумать об этом, как возвращался мыслями к Вильне и Ленинграду. В одном было сходство: живописнейшие обшарпанные дворы. Манила каждая подворотня: казалось, заглянешь - и увидишь что-то необычайное, может, даже лестницу в небо или живого дракона. Оказалось, и это было уже описано, но казалось, что Вильнюс, или, как Алеся говорила, Вильня - это город, который невозможно испортить слишком частыми упоминаниями, тривиальными наблюдениями. Казалось, что в воздухе прозрачными буквами написано объявление: "Вследствие уникальности каждого человека и его впечатлений говорить о Вильне бесконечно - разрешается".

У неё ещё с прошлых поездок оставались фотографии. Алеся никогда раньше не демонстрировала это хитрое устройство, а теперь достала...

- Слушай, как интересно. Прямо как из фантастической литературы. Это ведь...

- Ну, а вы что ж думали!.. Это, как бы вам сказать, ЭВМ и телефон в одном устройстве. Я даже не знаю, какая функция главнее.

- Ничего себе, какой малыш, и тоненький такой...

Он только улыбнулся и головой покачал. Подумать только, как стремительно несётся время и прогресс, относительно скоро у советских граждан тоже будут такие аппараты...

- Так это, значит, как "вертушка" в наших машинах, почти так же?

- Ещё лучше! Здесь никаких особых ограничений, ну, в смысле, тут же всё от покрытия зависит, понимаете, специальные вышки стоят и передают сигнал, они по всему миру понатыканы...

Она весьма доходчиво объяснила ему принцип действия. Оставалось только снова восхититься. Потом она огорчённо, озадачено вздохнула и призналась, что дальше разъяснить не может, разве что даст почитать специальные статьи - на подобном же устройстве. Но что с неё взять? Партийная девушка, гуманитарий, если вернее - общественник... Она не вникает, она - пользуется. Что не может удовлетворить его внезапное любопытство - абсолютно нормально. Но разве это показатель? Андропов уже давно ловил себя на странной мысли, что Алеся, даже если не брать её необычные способности, в чём-то превосходит его, в чём-то умнее, только тщательно это скрывает - за юными жадными амбициями, за показной жёсткостью.

- Ну хорошо, а что здесь ещё есть?

- Да чего только нету, и будильник, и проигрыватель, и фотоаппарат...

- Ничего себе...

Вот это да. Они даже остановились у какой-то водосточной трубы со смешной картинкой и удивительно откровенного окна с плюшевыми котами, выглядывающими на улицу. Она тыкала прямо в экран, он послушно отзывался и выдавал необходимое.

- Смотрите, вот куда вы хотели бы попасть?

- Ох, не знаю. О чём ты говорила? Кафедральная площадь.

Моментально на маленьком экранчике, с непривычки заставлявшем прищуриться, возникала карта, выскакивали названия, фиолетовой линией чертился маршрут... Красота. Жаль, что он этого уже не увидит. А кто его знает, может, и увидит хотя бы начальные ступени по пути к достижениям! У них, в этой вселенной, сейчас тысяча девятьсот семьдесят четвёртый год...

- Юрий Владимирович! Тут вид хороший, улыбнитесь, я вас сфоткаю... ну, сфотографирую, то есть.

Немножко неловко он встал в просвете между двумя сказочно-средневековыми улочками, растянул губы в улыбке... И что же? Вот и картинка, прямо на экранчике: а что, неплохо! Только смущение какое-то.

Алеся рассмеялась. Её смех не напоминал серебряный колокольчик, скорее, ликование жеребёнка, но уж очень это было здорово.

- Ой, да вы прямо профессор Виленского университета! Кошмар, как это меня и мою подружку Владу на профессоров тянет, у неё вон доктор экономических наук, а вы у меня кто? Наверное, изящная словесность!

- Ну уж нет!

- Тогда политология! Самое то.