По ту сторону грусти (СИ)

Она достала, было, телефон, однако вместо звонка откинула крышку ноутбука и залезла в интернет, якобы посмотреть погоду. На самом деле - на фейсбук (любовно называемый ФСБ к вящей оторопи всех, кто не в теме). Алеся понимала, что это совершенно дурацкая привычка. Сродни топтанию под дверью, когда стесняешься позвонить: отклад, который не идёт в лад и названием напоминает прокрустово ложе. Ну всего пять минуточек.. И ведь Лора сама написала "Привет", невежливо игнорировать.

Правда, лёгким разговор не получился. После пары вводных фраз Лора принялась негодовать: её вывел из себя приятель - вопиющая бестактность вкупе с политической безграмотностью. Алеся отвечала - старательно, но вязко: идеалы Кропоткина были от неё бесконечно далеки. Потом не выдержала и написала:

- Извини, что так вяло реагирую. Сил просто нету.

- В смысле?

- В прямом. Я сегодня в обморок упала на работе.

- Ничего себе! Я думала, это моя прерогатива. Ну, или Андропова.

- Не смешно.

Алеся разозлилась. Правда, сдержалась и орать капслоком не стала.

- Да смешного мало, конечно. А как это произошло?

- Да как-как... Обыкновенно: "поскользнулся, упал, очнулся - гипс".

- И ни с того ни с сего?

- Самый прикол, что да. Провалялась так больше десяти минут, там уже переполошились все... Ну, в больницу потом забрали. Сейчас из дому пишу, но завтра всё равно на анализы переться.

- Это серьёзно. Блин, не может быть, чтоб без причины!

- Пока у меня ничего не нашли. Меня хоть завтра на фронт, если там плоскостопые и близорукие внезапно понадобятся. Но мне эта фигня дико не нравится. Чувство какое-то поганенькое.

- Типа комп всегда идеально работал, а тут - бац, синий экран. Только вместо компа организм. Слушай, а может, это не с "железом" связано, а с ПО? Как тебе такой вариант?

А ведь по-своему Лора нащупала догадку. Она была столь же неприятна, как возможный телесный недуг. Но закрывать на неё глаза невозможно.

- Я постараюсь разобраться, - сухо написала Алеся.

Захлопывая ноутбук, она увидела мельком запоздалое сообщение с финальной фразой: "А я-то надеялась, что мы скоро потренируемся в переходах". Никаких тренировок, она и так уже доигралась, Лоре только счастья не хватало. Желание свалить из "этой страны" всегда понятно, но не лезть же не зная броду. А вместо привычного "брода" в тонком пространстве перед Алесей вдруг открылся тёмный зияющий омут.

Она решительно встала со стула, и... обмякнув, плюхнулась обратно. Рано. Куда тут метаться, сначала хоть бы получить результаты анализов - ещё, кстати, не сданных, ей-богу, какая-то шкура неубитого медведя! Но тревога плескалась у самого горла и узлом затягивалась в животе.

Алеся позвонила Владе, получила ожидаемое согласие и, не прислушиваясь к ноткам озадаченности в её голосе, оделась и припустила из дому. В автобусе обнаружила, что сердце бьётся ошалелым воробьём, а на лбу выступает испарина - рухнула на свободное место, привалилась к спинке, выпростав ноги, и вспомнила, что чай остался не выпитым, окно открытым, а посуда грязной. Да опять же, начхать. Как и на чьи-то взгляды. Впрочем, никто на неё не косился с поджатыми губами, но Алеся ощутила, что пассажиры просто деликатно, незаметненько так отвели глаза. Знаете, и на том спасибо. Хотя бы вежливо. Есть золотое правило: если ты не в себе, одевайся с иголочки. К хорошо одетому человеку всегда вопросов меньше.

Но Влада прямо с порога сказала:

- Блин, да ты вся растерзанная.

Говорила она явно не об одежде.

- Проходи. Хотела б я знать, что случилось. У тебя прикид как на заседание, а лицо как на похороны.

- Ага. Мои же, - криво усмехнулась Алеся.

Скоро все толклись на кухне: озабоченная Влада и насторожившийся Юра с чайником в руках, потерянная и неуместно нарядная Алеся. На вопросительные взгляды она помялась немного и вздохнула:

- Ребят, а знаете, мне ведь даже рассказать особо нечего. Сегодня я грохнулась в обморок на работе без особой причины. Потом пару часов тусовалась в больнице. Сейчас мне физически ничего, а морально - очень плохо. Вот, пожалуй, и всё.

Она неловко замолчала и глядела в сторону. Влада переглянулась с Юрой и сказала:

- Так, дело ясное, что дело тёмное. Но я втайне чего-то такого и ожидала...

- Ах, ожидала! - вскинулась Алеся.

- Да стой, стой, я же ни в чём тебя не обвиняю! - зачастила Влада.

Ох, только бы не сорвалась и не умчалась обратно в тёмные улицы - ведь может, наверное: последние пару месяцев вообще себе на уме, причём в нехорошем таком смысле. Но Алеся просто недобро смотрела исподлобья: её доверие явно стушевалось.

- Я ж ничего не говорю, а ты? Ты сама ведь шифруешься!

- Работа у меня такая, шифроваться.

- Это мы знаем. Ты вот что, выпей-ка чаю.

Влада начала наливать чай тонкой струйкой - но не в чашку, а в блюдце. На середину она положила неизвестно откуда взявшуюся серебряную монету. Вокруг блюдца расставила три плоских свечи. Юра без лишних слов взял свою чашку, газету и выскользнул из кухни. Четвёртую, тоненькую и неровную свечку, Влада достала из шкафа возле вытяжки. Лицо у неё было строгим.

- Пей.