По ту сторону книги

— Хочешь, я надеру его задницу? — она выплевывает воду и так сильно смеется, что это напоминает мне ночь в Нью-Йорке, когда она была пьяна и наслаждалась жизнью.

— Нет, тебе не нужно «надирать» его задницу. Но спасибо за предложение.

Я убираю ладонь с ее бедра и разминаю руки.

— Думаешь, я не смогу справиться с ним?

Она сжимает мой бицепс и подмигивает мне.

— Ох, нет, ты мог бы справиться со мной… с ним. Ты мог бы справиться с ним, — она закрывает лицо руками и качает головой, бормоча себе под нос.

Я не могу сдержать ухмылку и мягко опускаю ее руки. Я наклоняюсь и смотрю на нее.

— Эй, не надо стыдиться. Я в любой момент могу справиться с тобой тоже, — ее лицо становится красным, и она со стоном закидывает голову. — Просто подумай, это будет что-то, над чем мы сможем посмеяться позже. Ну, знаешь, когда я расскажу всем.

Она резко поворачивает голову ко мне со взглядом полным абсолютной паники.

— Боже мой, ты не посмеешь.

Я не могу сдержать смех и целую ее в щеку, пока встаю, чтобы проверить еду.

— Я подшучиваю над тобой. Я бы этого не сделал. Пока тебе не станет от этого забавно, — я посмеиваюсь, пока переворачиваю курицу. Над ней однозначно приятно шутить. Я мог бы привыкнуть к этому.

Когда она преодолевает стыд, мы говорим о том, как прошел остаток нашего дня. Она продолжает рассказывать мне об официанте и о том, какая он задница. Каждая частичка меня хочет подождать его и научить уважению. Я говорю ей, что Броди ничего не хочет мне рассказывать. Она слегка улыбается.

— Ты знаешь что-то. Скажи мне.

Она улыбается и качает головой.

— Ни за что. Если Броди ничего тебе не сказал, то и я не буду.

Ох, бедная девочка. Лондон понятия не имеет, что я не отстану, пока она не расскажет мне. Она быстро научится.

— Хорошо, я понимаю. Просто скажу ему, что тебе сказала Шеннон, что он ужасен в постели.

Она смотрит на меня огромными глазами.

— Ты разрушишь их отношения, чтобы получить информацию? — я ухмыляюсь ей и иду в дом, чтобы взять тарелку и выложить на нее курицу с картошкой. Когда я выхожу, она стоит у гриля. — Серьезно? — спрашивает она. Я беру еду и смотрю на нее.

— Так у них был секс, да? Она сказала, как это было?

Лондон закатывает глаза и идет за мной в дом.

— Блейк, я поверить не могу, что ты сплетничаешь, как девушка.

Я не могу не рассмеяться, пока вынимаю тарелки из шкафчика.

— Поверь мне, красотка, я далек от девушки. Мне нравится быть в курсе того, что происходит. Тем более, когда я понимаю, что женщина, для которой я приготовил этот прекрасный обед, знает, что происходит, а я нет. Ну, от этого я еще сильнее хочу узнать все, что только можно, — она смеется, пока я наполняю тарелки и беру салат из холодильника. — Мы можем обсудить это за ужином, — она помогает мне отнести все наружу, и мы садимся за стол.

— Слушай, я не собираюсь быть дерьмовым другом для Шеннон, но я скажу тебе, что с Броди она провела великолепную ночь. Это все. Все, что я скажу. Если ты скажешь Броди что-то, кроме этого, я назову тебя лжецом, — это все, что нужно. Она не осознает, что это немногое сказало мне именно то, что я знал. Теперь я знаю, что Шеннон понравилось. Я такой мудак.

— Хорошо, ладно. Ты прямо как Форт-Дикс, — она улыбается, и мы начинаем есть. — Как тебе?

— Очень хорошо. Я впечатлена.

Мы продолжаем есть, а когда заканчиваем, я убираю со стола и прошу ее расслабиться. Складываю всю посуду в посудомойку и возвращаюсь.

— Не возражаешь, если я покурю?

— Нет, конечно, нет.

Я зажигаю сигарету и сажусь рядом с ней на один из лежаков.

— Дай знать, если дым беспокоит тебя, я могу пойти к костру.

— Хочешь знать секрет? — улыбается она мне.

— Черт возьми, да, хочу, — я поворачиваюсь к ней, заинтригованный.

Она смеется и смотрит на бассейн.

— Когда я испытываю стресс, грусть или злость, я курю. У меня спрятана пачка в ночном столике. Я сижу на кровати и курю, — такого я не предвидел. — Не могу поверить, что рассказала тебе это. Никто не знает. Даже Шеннон, — святое дерьмо. Лондон доверяет мне. Она доверяет мне достаточно, чтобы рассказать то, чего никто больше не знает. Черт возьми, я говорю, словно пятнадцатилетняя девочка-подросток.

— Со мной твой секрет в безопасности, — я подмигиваю ей, и она улыбается. — Ну, поскольку мы выдаем секреты, давай узнаем друг друга лучше, — она неуверенно смотрит на меня, и я смеюсь. — Нет, не так. Я предлагаю вместо того, чтобы просить тебя рассказать о себе, задать друг другу вопросы, — она все еще выглядит неуверенной, но я думаю, что это хорошая идея. — Я первый. Как звали твоего первого парня?

Она смеется и поворачивается ко мне всем телом.

— Джо Марсел. Это было в четвертом классе. Я впервые поцеловалась ним на детской площадке, но потом он порвал со мной ради моей подруги Синди.

— Ну что за игрок, — она смеется и задает мне такой же вопрос. — Дженнифер Клум. Это было во втором классе, хотя я не целовался с ней.

— Ты наверняка был милым ребенком.

Я откладываю сигарету и подмигиваю.

— Чертовски верно, так и было. Хорошо, следующий вопрос. Во сколько лет у тебя был первый секс?