По ту сторону книги

— Я обожала это место. У моих родителей много земли с прекрасным ручьем, который ведет к небольшому озеру. В этом озере я ловила довольно большую рыбу. Когда была ребенком, никогда не сидела дома. На улице всегда было столько занятий. Если я не плавала, то рыбачила, лазила по деревьям или лежала в диких цветах и смотрела на облака. Это было великолепно, — он ухмыляется, пока впитывает каждое сказанное мной слово. Мне нравится, что он кажется заинтересованным в том, что я говорю. Я ненавижу разговаривать о своем прошлом из-за колледжа, но мне нравилось расти в Южной Каролине. Мои родители все еще живут в том же доме, но прошли годы с тех пор, как я была там. Страх держит меня подальше от родителей, и от этого я еще больше скучаю по ним и дому. Мне нравилось лежать в полях, быть окруженной дикими цветами. Иногда я пряталась там часами от мамы или, когда ссорилась с друзьями или парнями. Там я придумала множество историй.

— Звучит невероятно. Ты часто ездишь к ним? — Блейк вырывает меня из мыслей о моем детстве, и я делаю глоток вина.

— Нет, не часто, — я знаю, что он хочет услышать еще объяснения, но больше этого я не расскажу. Подобные вопросы могут привести ко всему остальному. Мои родители злы на меня за то, что я переехала на другой конец страны. Они до сих пор не верят, что Аксель одержимый, жестокий человек. Поэтому они ни разу не приезжали. Я боюсь, что он может раздобыть у них мой адрес. Я уже говорила до этого, что могу быть чересчур драматичной. Вероятнее всего он переехал и забыл обо мне. Но я не очень-то хочу рисковать. Даже ради моих родителей. Я разговариваю с ними по телефону, но не часто. Скучаю по ним, как ненормальная. Я бы хотела, чтобы они увидели, где я живу и чем занимаюсь. Но не знаю, случится ли это когда-нибудь. Они знают, что я писатель, но не знают, что я пишу под именем Лондон. Они не спрашивают, я не говорю.

— Эй, ты еще со мной?

Я поворачиваю голову к Блейку и осознаю, что зашла в свой пузырь скрытности и жалости к себе.

— Нет, прости. Я задумалась о своем детстве. Что насчет тебя? Каким было твое детство?

Он делает затяжной глоток пива и дарит мне полуулыбку.

— Думаю, оно было как у любого ребенка. Мои родители усердно работали, чтобы оплатить счета. Я часто оставался дома один. Когда тебе одиноко, думаешь, что можешь делать, что хочешь. И я так делал. В подростковом возрасте мы с Джексом попадали во множество неприятностей. Броди помог нам обоим выбраться из них. Без него мы были бы самыми горячими парнями в окружной тюрьме.

Даже не знаю, что сказать. Я определенно не ожидала, что он это скажет. Я многого о нем не знаю, но должна признать, что плохой парень в нем меня заводит.

— Тут ты прав. Для тюрьмы вы оба слишком сексуальные, — он подмигивает мне, когда официантка ставит нашу еду на стол. Она пахнет невероятно и выглядит также хорошо. — Вау, выглядит шикарно.

— Поверь мне, так и есть, — мы оба начинаем есть, и мне приходится подавить стон. С одного укуса я могу сказать, что это лучшая в моей жизни курица с пармезаном. Мы продолжаем есть и не особо разговариваем. Я все еще размышляю о том, в какие неприятности они попадали с Джексом. Я бы спросила его. Но, кажется, он — как я, если бы хотел поговорить об этом, то сказал бы больше. Уверена, он тоже думает о том, почему я не ездила домой. Признаю, мне нравится, что мы оба понимаем, когда стоит оставить тему. Я делаю еще несколько укусов, когда Блейк протягивает руку и кладет на мою, чтобы остановить меня. Я вопросительно смотрю на него.

— Слушай, в свиданиях я новичок, но уверен, что разговор — основная их составляющая, — я хихикаю и откладываю вилку. Он отпускает мою руку, и я беру вино. — Я напугал тебя, когда сказал про тюрьму?

Ну, похоже, я ошиблась. Он не хотел избегать этой темы.

— Нет, совсем нет. Я не думала, что ты хотел об этом поговорить.

Он отправляет в рот еще немного еды и откладывает вилку.

— Не то, чтобы я не хотел говорить об этом. Просто я не горжусь этим периодом своей жизни. Если ты хочешь спросить меня о чем-нибудь, вперед. Я ничего не буду скрывать от тебя, — от этих слов мое сердце болит. Я прячу от него кое-что и не очень-то желаю делиться. Я еще плохо его знаю и пока не решаюсь ему довериться. Чувствую, что мне стоит отпустить ситуацию. Чем меньше мы знаем о прошлом друг друга, тем лучше.

— Я понимаю. И честно, нам не обязательно об этом говорить. Идея плохого парня довольно горячая, — я подмигиваю ему и отпиваю еще глоток.

Он сексуально ухмыляется мне и кивает.

— Хорошо. Пока мы опустим эту тему. Почему бы тебе не рассказать мне о том, как ты написала свою первую книгу? — так начинается беседа, и мы разговариваем весь остаток ужина. Говорим о моем писательстве, его модельном деле и наших друзьях. Когда приносят счет, мне становится немного грустно, что вечер почти закончился. Мы определенно хорошо проводили время.

Он оплачивает ужин, и мы уходим. Подходим к его грузовику, и Блейк снова помогает мне забраться внутрь. Не знаю как, черт возьми, мы будем продолжать это делать. Если у нас снова будет свидание, я поведу.