По ту сторону леса (СИ)

Бояр покачал головой. Когда Рих нервничал, то начинал слишком много болтать, и иногда это раздражало. Особенно когда так болела голова и не зажившие до конца раны от когтей тварей. Отчего-то хваленая способность оборотней к быстрому исцелению сейчас почти не работала. Возможно, дело было в необычных когтях существ. Могли ли они содержать какой-то яд? Бояр хмыкнул. Нет, яд бы он наверняка почувствовал. Вот кровь у тварей на редкость мерзкая: горечь от нее до сих пор ощущалась во рту, а нюх так до конца и не восстановился после вони. Пострадал и слух — от оглушающего визга большой твари. Во время боя, признаться, княжич даже решил, что перепонки не выдержат, но вроде все обошлось.

— Где Марин? — спросил Маркос, когда Рих отодвинул от него пустой ковшик. Видящий отвел глаза. — Бояр? Что с ним?

Княжич отвернулся, не в силах вынести взгляд Маркоса.

— Он погиб, — выдавил он сквозь силу.

— Лорд забрал его душу, — едва слышно добавил Рих.

— Что?! — воскликнул Маркос и рывком сел. — Как?!

— Тише ты, — рыкнул на него Видящий. Он толкнул оборотня в грудь, вынуждая лечь. — Не хватало еще, чтобы швы разошлись. Откуда вы оба такие беспокойные на мою голову взялись?

— Рих, на вопрос ответь, — напряженно произнес Маркос, буравя нервничающего Видящего взглядом. — Как такое возможно?

Рих вскочил, уронив посудину, и заметался по небольшому помещению избы.

— Я не знаю! Не знаю, слышите? — Он остановился у двери в сени, взлохматил волосы. — Нигде не было упоминания о ловцах душ среди Лордов. Мастер рассказывал, что такие иногда встречались у кочевых племен на западе, у Тернового моря. Но это слишком далеко отсюда!

— И какие шансы, что Лорды могли получить знания кочевников? — голос Бояра был предельно серьезен. Он пытался вспомнить все, что знал об Иной крови, и по всему выходило, что никто из Лордов не может надолго покидать Черный лес. Княжич встретился взглядом с Видящим. — Как далеко простирается туман на людских землях?

Рих устало опустился на колченогую табуретку у печи. Он мрачно смотрел в пол, не торопясь отвечать. В тяжелом молчании они провели несколько томительных минут. Каждый из них с легкостью мог представить последствия того, что произойдет, если не остановить Лордов.

— Я пойду проверю, что там с погодой, — вздохнул Бояр, поднимаясь со скамьи. Маркос и Рих проводили его взглядом.

Княжич прикрыл за собой дверь во внутреннюю часть избы и замер возле тела Марина. Волк лежал на соломе, поджав длинные лапы. Рядом с ним Видящий оставил обережный кинжал. У оборотней было не принято чужим касаться тела умершего, но для Бояра погибший был частью семьи, равно как и сам княжич для Марина был как сын, и он со вздохом взял кинжал, чувствуя дрожь в руках. В воздухе Бояр начертил знаки, отпуская душу погибшего в чертоги Рудо. Княжич хотел верить, что похищенная душа Марина несмотря ни на что найдет туда путь. После этого он положил кинжал на место и вышел наружу.

Дождь почти закончился, лишь мелкая морось падала на темные волосы Бояра. Он запрокинул лицо, полной грудью вдохнул запах дождя. Однажды это все закончится, и проклятые Лорды уберутся вновь в ту нору, откуда вылезли. Только нужно во всем разобраться. Собраться с силами. Возможно, объединиться с людьми…

Смерть Марина на его совести. Не послушал отца, не стал собирать отряд. Решил, что малыми силами будет лучше и безопаснее, меньше внимания привлекут у простого народа, меньше паники поднимут, а все оказалось гораздо серьезнее, сложнее.

Никто так до конца и не осознавал, какую опасность теперь представляют Лорды, и при княжеском дворе не раз отмахивались от предупреждений Видящих и от вестей с границы. Этому было объяснение. Многие годы Иная кровь опасалась приближаться к землям оборотней, довольствуясь лишь набегами на людей. Бояр не понимал, в какой момент все изменилось и что послужило тому причиной. Могли ли Лорды накопить силу? Что движет ими теперь, ведь раньше все их усилия были направлены исключительно на людей, которые считали себя потомками Первых богов?

Бояр усмехнулся. Людей он тоже не любил. Их заносчивость и лживость сбивали с толку и раздражали. Большинство из них ничего из себя не представляло, но они кичились своим родством с Первым богом, или Триединым, будто других богов рядом с ним не было. Люди пытались написать свою историю, вычеркнув из нее другие разумные расы, и платили за это. Обособленностью, бессилием перед порождениями Иной крови и враждой с ближайшими соседями.