По ту сторону обычного

Молодой человек, около тридцати. Родных нет, друзей нет, пропадает. Просит случайная сердобольная знакомая. Отец Иннокентий осенил себя крестным знамением, опустился на колени, приступил к молитве. Огромная бесплодная пустыня. Ни деревца, ни холмика. Жгучее, палящее солнце прямо над головой, тень – лишь маленькая точка под ногами. Что делать? Где искать? Черные тени кружатся над головой, изредка закрывая солнце. Но прохладнее не становится, наоборот, тяжелее и более душно. Отец Иннокентий огляделся – безжизненная пустая бесконечность. Отец двинулся наугад. Идти очень тяжело, ноги вязнут в песке, от жара перед глазами цветные круги. Черные тени, кажется. налетают все реже, не беспокоят. Значит, направление неверное. Отец развернулся и пошел в другую сторону. Тени забеспокоились, едва слышно закаркали. Поднялся ветер, песок летит прямо в глаза, ничего не видно. Значит, сюда. Ноги почти не слушаются, отец Иннокентий бессильно опустился на песок, надо немного перевести дух. Тени все злее, все ниже, почти ударяют крыльями. Но надо идти. Отец заставил себя встать. Краем глаза заметил что-то, не соответствующее обстановке. Закрыв глаза рукой, двинулся в направлении этого. Тени закаркали во весь голос, кружили над самой головой, пытаясь преградить путь. Отец Иннокентий упал на четвереньки и пополз. Вот, кажется, здесь. Он начал копать руками сухой песок, тени оглушительно заорали, закрывая собой солнце. Отец все копал и копал, сбивая руки в кровь. Песок становился все более влажным, наконец показался слабенький источник. В глазах темнело от изнеможения, но источник не для него. Для молодого человека. Даже нет. Для засохшего ростка, который отец Иннокентий приметил неподалеку. Отец набрал пригоршню из источника и, еле двигаясь, пополз к ростку. Работа предстояла огромная, нечеловеческая. Предстояло оживить росток влагой из источника, отбиваясь от теней и превозмогая жар и усталость. Оживить, вырастить, дождаться плодов, собрать их, сделать отвар и напоить погибающего. Много, очень много дней предстояло провести отцу Иннокентию в молитве, в борьбе с тенями, в заботе о ростке. Много трудных, изматывающих, невозможных дней. Но оно того стОит. Одна спасенная душа стОит целой жизни. Теперь отец Иннокентий знал, что надо делать…

Девочка из правильной семьи

Отец Пафнутий закончил воскресную службу, передал кадило служке, поручил алтарнику все прибрать, а сам вышел к прихожанам. Желающих получить благословение было не так много, почти все получили его на исповеди перед службой. В конце, позади всех ожидающих, скромно стояла семья – миниатюрная худенькая шатенка с заплаканными глазами, двухметровый бритый наголо "шкаф" с суровым лицом и девочка-подросток с отрешенным взглядом, взявшая комплекцию мамы и рост папы. Семью эту отец Пафнутий не то чтобы хорошо помнил, но девочку заприметил уже давно. Он никак не мог разобраться в ее душе. Внешне само смирение и скромность. На исповеди все говорит верно, прикладывается к святыням правильно. Но все это как-то отстраненно, словно бы и не она вовсе. Отец Пафнутий списывал это на сложный возраст, вполне резонно предполагая, что девочка просто послушно следует указаниям родителей, не особо веря, а может и вообще не веря в происходящее. По правде говоря, отец Пафнутий и сам был не шибко верующим. Трудолюбие, пытливый ум и умение себя вести позволили ему с отличием закончить семинарию и заработать уважение среди соратников и прихожан. Да, он ценил и принимал десять заповедей, справедливо считая их основой нормальной жизни. Но все же служба в храме была для него больше работой. Правильной, интересной, соответствующей его моральным устоям, несущей пользу людям, но все же именно работой, а не служением. К таинствам и обрядам церкви в глубине души он относился примерно как к технике электробезопасности. Надо поменять лампочку – выключи свет, надо отремонтировать щиток – надевай резиновые перчатки. Ставший за многие годы хорошим психологом, отец Пафнутий с первого взгляда на эту семью понял, что поговорить лучше не на людях, и пригласил их в маленькую служебную комнатушку. То, что рассказала женщина, удивило батюшку. Нормальная, полноценная семья с хорошим воспитанием и правильными нравственными устоями. Успешный, послушный, здоровый ребенок. И вот тут начиналось необычное. Девочка была успешна и здорова. Необычайно здорова.