По ту сторону обычного

Несмотря на внешний довольно хрупкий облик, девочка никогда не болела. Совсем. Даже обычную простуду ни разу не подцепила. И училась хорошо. Очень хорошо. Необыкновенно хорошо для ребенка, никогда не делающего домашние задания и вообще не открывающего учебники. Но даже не это беспокоило родителей, это было даже удобно – ни врачей, ни  репетиторов. Девочка все чаще стала выходить из себя. В буквальном смысле. По-началу списывали это на подростковый возраст, неизбежное тлетворное влияние интернета и общества. Но чем дальше, тем хуже. В редкие эти моменты девочка просто переставала быть собой – менялся до неузнаваемости голос, поведение, взгляд. И такие изменения сохранялись все дольше. Записанное папой видео обескуражило батюшку. Конечно, в семинарии они изучали  подобные проявления, но в жизни отец Пафнутий никогда с таким не сталкивался. Не зная, что ответить, он пообещал усиленно молиться и посоветоваться с более опытными священниками. И обязательно связаться через несколько дней.

Худшие опасения отца Пафнутия подтвердились. Все, с кем он советовался, были единодушны – необходим обряд очищения. И чем скорее, тем лучше. Священник позвонил родителям девочки и наказал готовиться – поститься и читать молитвы, но девочке пока ничего не говорить. А сам уселся за доскональное изучение обряда очищения. То, что проводить обряд придется ему самому, было неизбежно – среди ближайших священников никто не решился взять на себя эту ответственность, да и вряд ли кто обладал необходимой силой. Вряд ли она была и у отца Пафнутия, но выбора у него не было. Да и не считал он, если честно, что для этого нужна какая-то особая вера. Но сопереживание, честность и совесть не позволяли отказаться. В назначенный день храм закрыли с самого утра. Не пустили даже родителей. Отец Пафнутий остался один на один с девочкой, которая была, как всегда, молчалива и смиренна. Отстраненно смиренна. Батюшка велел ей лечь на специально приготовленное ложе, взяв в руки крест и положив его на грудь. Сам встал за подставку с Писанием, с кадилом в одной руке и серебряным крестом в другой. По правую руку находилась чаша со святой водой. Батюшка начал обряд. Все шло тихо и спокойно. Отец Пафнутий читал Писание, молитвы, окроплял девочку святой водой, осенял крестом.  Девочка лежала тихо и, казалось, спала. Но вдруг с нечеловеческой силой швырнула в батюшку крест, начала извиваться и визжать. Отец Пафнутий, едва успев увернуться, приказал лежать и возвысил голос для молитвы. Девочка кричала, дергалась, вдруг изогнулась, замерла, и батюшка явственно увидел темные тени, вылетающие из ребенка со страшными проклятиями. Они орали, ругались и угрожали. "Ты никто! Мы тебя не боимся! Нам страшно только Слово Божие! Мы тебя достанем! Ты ничтожество! Жалкий человечишко!" Сказать, что батюшка удивился, это не сказать ничего. Такого поворота событий он не ожидал, хотя и готовился как только мог. Видимо, недостаток веры не позволил предусмотреть все. Собрав всю волю в кулак, он продолжил обряд. Пять теней, десять, двадцать… Батюшка сбился со счета. Тени орали, затмевая сознание и унося силы. Священник прилагал все возможное для завершения обряда, демоны все вылетали и вылетали, угрожая ему расправой и проклиная жуткими голосами. В храме становилось все темнее, силы священника неумолимо таяли, казалось, еще чуть-чуть, и он рухнет на пол, испустив дух. Наверно, впервые за всю свою жизнь батюшка обратился к Богу не фразами из молитвослова, не предписанными обрядом словами, а душой, всем сердцем, отчаянной истинной молитвой – "Господи, помоги!". Неведомая доселе теплая сила подхватила батюшку сзади за локти, над Писанием словно включили свет, кропило словно само собой окропляло девочку святой водой. Наконец вылетел последний демон, растворившись в полумраке. Девочка перестала извиваться и кричать, обмякла и успокоилась. Из глаз ее текли слезы, но, кажется, она улыбалась. Едва заметно, умиротворенно. Батюшка в изнеможении проковылял в алтарь и рухнул на колени, закрыв глаза. Сколько он так стоял, сказать невозможно. Сквозь закрытые глаза начал проникать мирный теплый свет, несущий силы и успокоение. Отец Пафнутий открыл глаза и увидел прямо перед собой улыбающегося вовсю Ангела. Ангел поднял руку для благословения: "ПросИте с верою, и дано вам будет! Отныне твое имя – Фома". И растаял.

Через несколько дней девочка слегла с воспалением легких. То ли застудилась где, то ли еще что…  Да и в учебе поотстала, пришлось доставать и читать учебники. Но это было хорошим знаком. Отец Фома был в этом уверен. Теперь девочка благодарно и искренне улыбалась, когда он приносил ей в больницу апельсины…

Сливы в чайнике