По ту сторону от тебя (СИ)

Издав очередной тяжкий вздох, я взяла стакан и выпила его до дна, борясь с отвращением и мерзким вкусом.

— Что дальше? — спросила, вытирая выступившие на глазах слёзы.

— А теперь иди на диван и изображай, что помираешь. Дядя Юра придёт уже скоро…

Дядя Юра и правда пришёл скоро, часа через три. К тому времени я уже действительно была уверена в том, что умру. Меня бил озноб, при этом температура действительно поднялась до обещанных сорока. Впрочем, это было не самое страшное. Больше всего меня пугали адские боли в животе. Я даже лежать спокойно не могла, впрочем, как сидеть или стоять. Меня и стошнило пару раз, настолько плохо мне было.

— Скорую, быстро, — едва взглянув на моё зелёное лицо, сходу заявил отец.

Мы с Крис испуганно переглянулись. Та уже собиралась начать возражать, но отец, глубокоуважаемый дядя Юра, зыркнул на неё так, что все доводы автоматически остались в прошлом. А я… а я уже была согласна на всё, лишь бы боль в животе отпустила хоть на чуть-чуть.

***

Скорая приехала достаточно быстро. Строгая докторица, прямая как палка, с одного опытного взгляда поняла, что здесь что-то нечисто.

— Что принимали? — проскрежетала она, отчего-то избрав в качестве своей жертвы Туманову.

— Э-э-э, — промычала та. — Ничего…

— У-у-у-у, — простонала я и… в очередной раз распрощалась с содержимым своего желудка. Правда, дойти до ванной на этот раз я уже не смогла, выпустив рвотные массы прямо Кристинке под ноги.

— Бу-э-э, — повторила та за мной и отчего-то тоже стошнила мне под ноги.

В токсикологию нас увезли обеих. С той лишь разницей, что подругу отпустили домой уже через час, а меня продержали в отделении целую неделю.

Глава 9. Рядом

Ночь пролетела незаметно. Уснув на рассвете, мы провалялись в постели до полудня. Яркие солнечные лучики, пробивавшиеся даже через завесу сосновых веток, бессовестно плясали по комнате, ложась длинными световыми полосами нам на кожу.

Просыпаться не хотелось от слова «совсем». Было что-то умиротворяющее в этом лесном уединении, в котором не существовало ничего другого, кроме Глеба, меня, солнца и вековых сосен.

— С добрым утром, — ворвался в моё сознание тихий шёпот, когда нам обоим уже надоело притворяться спящими. На моих губах сама собой расцвела улыбка. Сладко потянулась и… тут же оказалась в крепких объятиях Новгородцева. И пусть он не позволял себе ничего такого (хотя, как говорится, чего он там не видел за эти дни?), но внутри меня всё затрепетало.

— С добрым, — выдохнула я.

Глеб подмял меня под себя, а сам принял стойку на руках так, что мы оказались буквально нос к носу.

— Ты как? — вопрос прозвучал слегка обеспокоенно, что, конечно же, не оставило меня равнодушной. Всё-таки получать заботу от нужного человека — бесценно.

— В порядке, — отчего-то вышло с хрипотцой. — А ты?

— А что я? — удивился Глеб, показательно изогнув бровь.

— Ну, выслушивать все мои душеизлияния, — старалась говорить как можно более беспечно, но волнение всё равно давало о себе знать, поэтому мой взгляд то и дело убегал с его лица куда-то в область шеи. Мне нравилось наблюдать за движениями его кадыка.

Ненадолго задумался, после чего просто кивнул головой. А я же чуть не застонала в голос, сейчас я бы отдала многое, чтобы узнать, что творится в его голове.

Несмотря на внешнюю браваду и тщетные попытки нивелировать серьёзность момента, всё происходящее являлось для меня крайне важным. Уже не один год я в тайне мечтала о том, чтобы кто-то с пониманием и уважением отнёсся к моим детским воспоминаниям.

Новгородцев не подвёл и на этот раз, когда нарушил тишину своим сбивчивым заявлением:

— Если захочешь рассказать что-то ещё, то я… здесь. Рядом.

Моё бедное женское сердечко затрепетало с новой силой.

***

Дальше день прошёл в ленной праздности. Приняв один на двоих неспешный душ, мы дошли до столовой. Кухня здесь посредственная, — отметил мой внутренний ресторанный критик, — да и выбор для позднего завтрака ограничен. Но всё это не имеет никакого значения, когда можно сидеть на летней веранде, залитой солнцем, и воровать еду с тарелок друг у друга.

Потом была долгая прогулка по лесу. Тихая, молчаливая, задумчивая…

Жизнь словно встала на паузу… На какую-то очень правильную паузу. Из-за чего неожиданное желание бросить городскую жизнь и переехать куда-нибудь за город вдруг показалось достаточно привлекательным.

***

Из состояния ленности на этот раз вывела нас я. Тёмное время суток действовало на меня странно, пробуждая во мне страсть к новой порции откровений. На этот раз не моих.

— Твои родители, они какие?

Вопрос сорвался случайно. Если честно, то я весь день размышляла о том, как завязать с Глебом очередной разговор, чтобы узнать его получше. Но всё не находила нужных слов. А тут… выпалила и замерла.

Мы сидели на ступеньках нашего «вигвама», как мы в шутку прозвали выделенный нам домик в форме буквы «Л», и смотрели на закатное небо, которое напоминало акварельную палитру художника.