По ту сторону реки [6 книг] [Компиляция]

В дождь особняк Муромцев становился совсем другим. Анисья гуляла по саду и смотрела, как капли срывают с ветвей пожелтевшую листву, как неистово бьют по стенам дома, делая их темнее и на время смывая яркие краски орнаментов. Она слушала печальный перестук по стеклам веранды, плач бегущих по трубам струек и совсем не замечала, что сама уже вымокла до нитки. Коса ее отяжелела, полы плаща обвивались вокруг ног. Сам дом помрачнел. Из веселого многоглавого терема с россыпью башенок он превратился в древний заброшенный замок. В окнах было темно, на клумбах у крыльца облетели розы, рдяные листья дикого винограда, похожие на огоньки, сорвались и унеслись в небеса вместе с резким порывом ветра.

Анисья свернула на тропинку, спрятанную от дождя густым переплетением ветвей. Она знала здесь все дороги, каждый закуток и каждое дерево. Сад с детства был "ее" местом. Она гуляла меж цветов и воображала себя правительницей прекрасного города. Или спасительницей волшебного народца — тогда ее тайное укрытие находилось именно здесь, под сенью густых крон. Ей нравилось носить нарядные платья, ходить с прямой спиной и поднятым подбородком. Никто ее этому не учил. Няня всегда пыталась уговорить их с Митей играть вместе, но Митя мало интересовался играми, где в конце его ждали слава и поклонение спасенных существ. Ее брату больше нравилось разыгрывать битвы между Светлыми, Темными и странниками, и главным всегда оставалась разработка хитроумного плана с лазаньем по деревьям, строительством и разрушением крепости, подсовыванием загадочных записок гостям и слугам. Еще Мите было все равно, за чью сторону играть. Он легко заманивал в игру девчонок, приехавших на праздник, раздавал им роли боевых колдуний, Темных провидцев и хитрых странниц, и Анисья часто злилась на него, оставаясь без свидетельниц своего придуманного величия. Зато Леша Рублев почти всегда играл с ней. А теперь был счастливо женат на Жене Годуновой. Анисья усмехнулась. Оставался еще Дима Велес. Да, Дима тенью появлялся в ее детских играх. Он казался слишком взрослым, чтобы заинтересоваться таким, — хотя ведь был всего на год старше ее брата, — поэтому она никогда не звала его присоединиться, но с удовольствием отмечала его молчаливое присутствие.

Сейчас Митя был далеко, зато на последней встрече по Боевой магии Анисья словно превратилась в героиню его детской игры. На ней было не прекрасное платье, а грязный и вымокший от пота темный костюм, лицо оказалось перепачкано, волосы убраны в тугой хвост, как у мальчишки. И она в одиночку отбила больше двадцати чужих атак. Она дралась сама за себя, но понимала, что себя-то ей как раз и не победить. Ей хотелось научиться плести колдовство с магами других стихий, но вокруг словно выстроилась каменная стена. И эта стена сделала ее неуязвимой. Анисья подскакивала, вскидывала руки, уворачивалась от огненных шаров, незаметно чертила в воздухе знаки, и послушные ей камни летели во все стороны. Она могла биться одна против нескольких посвященных. Но была не в состоянии присоединиться к общему колдовству. Она часто вспоминала Полину. С той ведь происходило то же самое, с одной лишь разницей, что Маргарита каким-то образом нашла подход к Водяной магии, дав возможность некоторым Огненным колдовать с Полиной вместе. И это значило, что у Полины были шансы попасть в Союз Стихий. А у Анисьи — нет.

Анисья сама не заметила, как обошла дом вокруг. В ботинках уже хлюпала вода. Она поднялась по ступенькам и толкнула дверь. Впервые за долгое время она остро и будто по-новому услышала запах родного дома. Он возвращал в детство, словно волшебный временной портал, заполнял нутро густым теплом, которое ловко затекало во все раны и выбоинки, оставленные временем в юной душе. С кухни тянуло чем-то теплым, духмяным, стены же отдавали пронизывающей сыростью и камнем. Сюда примешивались запах деревянной лестницы, аромат книг, что хранились в библиотеке, дух холодного подземелья и прогретой солнцем мансарды.

Анисья ступила на лестницу. Перед глазами промелькнули десятки видений: как она, маленькая, устало и сонно поднималась по этим ступенькам в спальню, как она, чуть подросшая, сбегала вниз встречать гостей, как носилась туда-сюда, помогая готовить дом к очередному празднику, как улепетывала от брата, задумавшего играть с ней в догонялки. Она будто родилась с уверенностью, что все будет хорошо. Что на Коляду она будет получать самые желанные подарки, что в Заречье все будут ее любить, что с Посвящением она справится без труда и что тот, в кого она влюбится, будет без ума от нее и поэтому вопрос замужества никогда не будет стоять так остро и не окажется таким болезненным, как у брата.