По ту сторону реки. Ярилина рукопись

Сева бегом пересек освещенный холл и по темному узкому коридору добрался до массивной двери столовой. Она была незапертой. Внутри помещение, обычно такое светлое, тонуло во мраке ночи, проникавшей сквозь огромной величины окна. Спинки стульев еле‑еле различались в темноте. Здесь было пусто и холодно. И найти хоть какую‑нибудь еду не представлялось возможным. Но Севу это не остановило, он осторожно прокрался вдоль столиков и сел в дальнем углу на кресло. Темнота и безмолвие, окутавшие его с ног до головы, завораживали. Внезапно тишина была нарушена скрипом половиц и легкими шажками. Недалеко от Севы появился домовой:

– Вы хотите есть, сударь?

– Да, если можно.

– Но почему вы не на празднике?

– Хочу побыть один, – сказал Сева первое, что пришло в голову.

– Ясно. Что будете?

– Горячее молоко. И что‑нибудь из еды, не знаю точно, что я хочу…

– Одну минутку.

Домовой исчез, а вернувшись, поставил на стол поднос с большой кружкой молока и тарелкой картофельных драников.

– Спасибо, – сказал Сева в пустоту и принялся за ужин.

После жаркого и шумного Огненного чертога находиться здесь было очень приятно. Воздух в столовой был холодным, но зато свежим. Сейчас можно было просто закрыть глаза и представить себя сидящим в своей комнате, или библиотеке Муромцев, или где‑нибудь еще. Открыть глаза, снова закрыть. Да, ничего не менялось. Мрак оставался мраком, непроглядным и черным. Все вокруг было призрачным и словно ненастоящим, только горячее молоко каждым глотком напоминало о реальности происходящего. Остальное же все походило на сон с единственным отличием: во сне подсознание само по себе решало, кому и когда появиться или исчезнуть, а сейчас приходилось четко формулировать свое желание.

– Интересно, если я захочу, чтобы кто‑нибудь пришел… – подумал Сева ради эксперимента и слегка удивился, когда дверь бесшумно открылась и в темную столовую вошла невысокая девушка.

Удивился он и тому, что в руках она держала свечу Покрова, горящую холодным серебристым пламенем. Не хватало еще романтично настроенной барышни и ее признаний в вечной любви!

– Мне ее подарили только что, – объяснила девушка, и Сева узнал ее по голосу.

Ее звали Аленкой. Она уже прошла Посвящение.

Аленка села напротив, поставив маленькую свечу на стол. В отблесках слабого огня черты ее лица читались плохо, и Сева вновь подумал, что все вокруг напоминало сон, потому что вместо Аленки здесь можно было представить любую другую девушку. И ничего бы не изменилось… Или изменилось бы?

– Почему ты тут сидишь? – спросила она.

– Жду тебя, – ответил Сева с иронией в голосе, но собеседница не поняла его сарказма.

Она была красивой. В данный момент Сева ее почти не видел, но хорошо помнил ее лицо. Помнил, потому что год или два назад уже вот так сидел с ней вдвоем. Эти воспоминания вдруг нарисовали в его голове дальнейший план действий.

– Ты сбежал с праздника так рано… Я думала, ты ушел домой, а ты здесь… Сегодня останешься в Белой Усадьбе? У себя? – спросила она.

– Не совсем, – допивая молоко, ответил Сева.

* * *

Пока на первом этаже Белой Усадьбы все сверкало от десятков белых свечей, верхние этажи тонули в полумраке. И если внизу было шумно от музыки, разговоров и смеха, то в пустых коридорах стояло безмолвие. В одной из комнат мужской половины Усадьбы было так же темно, как и в остальных. Комнату могла бы освещать свеча Покрова, но она была забыта в столовой, и поэтому ничто не нарушало загадочного мрака, который мог таить в себе все, что угодно. На этот раз он скрывал юношу и девушку, стоявших очень близко друг к другу. Сева, чуть отступив назад, подальше от входной двери, потянул за собой свою спутницу.

– Кстати, – шепнул он. – Ты так и не сказала, кто подарил тебе эту глупую свечку.

– Твой знакомый, – еле слышно, словно стараясь не нарушить тишину этой части здания, отозвалась Аленка. – Арсений.

– Что? Кто?? Повтори! – Сева почувствовал, как по всему телу разлилась неприятная тяжесть, и он чуть ли не выкрикнул свой вопрос.

– Я сказала – Арсений. А что?

– Нет! – Сева закрыл лицо ладонью. – Нет!

– Сева, что‑то не так? Что случилось? Се…

Но Сева уже ее не слышал. Он схватил со стула свой свитер и выскочил за дверь.

Глава седьмая Небывалый тупик

Подарок в виде свечки Покрова Полина так и не получила, да и остальные девочки тоже. А таинственные поклонники Маргариты и Анисьи не дали о себе знать. Но расстраиваться из‑за этого было бы просто нечестно, потому что сами подружки никому ничего не подарили, хотя Маргарита была уверена, что Анисья отдала бы свою свечку Севе, если бы тот не сбежал с праздника.